"Джейн Веркор. Плот "Медузы"" - читать интересную книгу автора

упоением. Но, бывало, кончилась игра - и меня словно подменили. Страх и
тревога тут как тут. Они снова берут меня в тиски.
- И все из-за плохих отметок?
- Нет, из-за моего вранья.
Он сказал это, почти не замявшись, разве что раза два затянулся
трубкой, прежде чем сделал свое признание. Но все-таки я почувствовала
какую-то заминку, усилие.
- Дети вообще любят лгать.
- Само собой. В случае необходимости. В порядке самозащиты. Ну а я
(внезапная пауза, негромкое попыхиванье трубкой), я жил и дышал ложью,
мучаясь и терзаясь от непрерывной лжи днем и ночью семь лет подряд.
Представляете? Семь лет подряд.
На этот раз я и в самом деле удивилась. Он прочел это на моем лице. Сам
он улыбается, но смотрит мрачновато. Потом вздыхает, как бы иронически
подтверждая: "Я не шучу".
- Семь лет - сами понимаете, для ребенка это целая вечность. Какие
адские муки! Чувствуешь себя виноватым, притворяешься, панически боишься,
что тебя разоблачат. И меня разоблачали всегда, почти всегда. Но я опять
принимался за свое. Неукоснительно. Изо дня в день. Семь лет подряд.
Чудовищно, правда?
- Но что же вы все-таки творили?
- Подделывал отметки.
- И это все?
- Все. Но я их подделывал каждый месяц, каждую неделю, в моем дневнике
это было видно невооруженным глазом, я заранее знал, что меня выведут на
чистую воду, и опять начинал сначала. Мучаясь и дрожа от страха.
Подавленный чувством вины. И бременем жизни.
- Что-то я не совсем понимаю.
- Я и сам не понимаю. Думаю, это объяснялось тем, что, на свою беду, я
почти три года был первым учеником. В дневнике у меня стояли только
десятки и девятки. При первых восьмерках и семерках у меня почва стала
уходить из-под ног. Я создал себе какую-то внутреннюю шкалу оценок, по
которой семерка или восьмое место в классе уже были позором. О шестерке и
говорить нечего. А человек становится рабом символов, которые сам же
создает.
- Неужели ваши родители были так строги?
- С какой стати им было быть строгими? Такой хороший ученик. Может, в
этом-то и крылась причина: я не в силах был их разочаровать. До сих пор
помню, каким кошмаром стала для меня первая пятерка. А ведь это, в общем,
была вполне приличная средняя отметка. Я как сейчас вижу эту жирную
_пятерку_, синими чернилами вписанную в мой дневник. Принести эту
постыдную отметку отцу было просто выше моих сил. Понимаете? Выше сил. Я
ее стер и вместо нее поставил девятку. Потом, сдавая дневник учителю, я
вынужден был снова стереть девятку и восстановить пятерку. Потом я снова
восстановил девятку, но протер бумагу до дыр. Что было делать? Пришлось
вырвать страницу. А потом не оставалось ничего другого, как подделать
подписи отца и директора. В дальнейшем шестерок, пятерок и даже четверок и
троек стало гораздо больше, я счищал и подделывал отметки, и это
превратилось в пытку, которую вам нетрудно вообразить.
- Представьте, трудно. Я не понимаю, почему вы не перестали этим