"Александр Фомич Вельтман. Приключения, почерпнутые из моря житейского " - читать интересную книгу автора

Дмитрицкий. - Именно, радость моя, уж если жить - так жить! Однако что-то
теперь поделывает твой муж?
- Ах, не напоминай мне о нем! - произносит Саломея Петровна с
чувством. - Если б ты знал, какие ухищрения были употреблены, чтоб выдать
меня за него замуж!
- Ах, это любопытно; расскажи, пожалуйста, - проговорил Дмитрицкий
зевая.
- Я как будто предчувствовала, что мне суждено было встретиться с
тобой, и, несмотря на все искания руки моей, я отказывала...
- А ты веришь предчувствиям?
- О, как же! а ты?
. - О, без сомнения! я по предчувствию ехал в Москву.
- Неужели? по какому же?
- Во-первых, я торопился в Москву совершенно как будто влюбленный уже в
тебя; мне казалось, что у меня ничего нет, кроме сладостной надежды
встретить в Москве то, чего душа моя требует... И вот я нашел, что мне нужно
было.
И Дмитрицкий приложил левую руку к шкатулке, а другою обнял Саломею.
- Это удивительно!
- Чрезвычайно!
Между тем наши путешественники приехали в Тулу. Дмитрицкий велел ехать
в гостиницу.
- В трактир? - спросил ямщик.
- Ну, да!
- Ах, пожалуйста, наймем лучше квартиру! Как можно в трактире
останавливаться, это отвратительно!
- Помилуй, что тут отвратительного; в гостиницах все проезжие
останавливаются.
- Нет, нет, как это можно! неравно еще я встречу кого-нибудь из
знакомых.
- Так что ж такое? тем лучше! пожелаешь им счастливого пути в Москву и
велишь кланяться всем знакомым и извиниться, что уехала не простившись с
ними.
- Ах, нет, я не могу перенести стыда!
- Это что такое? стыд со мной ехать? Этого я не знал!;. Если стыдно
ехать со мной, так зачем и ехать.
Пррр! Карета остановилась подле гостиницы; наемный человек из
иностранцев отворил дверцы.
- Этого я не знал! - продолжал Дмитрицкий, - так я избавлю вас от стыда
ехать со мной.
И Дмитрицкий полез вон из кареты.
- Николай! - вскричала Саломея, схватив его за полу сюртука.
- Позвольте мне идти!
- Не сердись на меня! делай как хочешь, мой друг! помоги мне выйти из
кареты.
- Вот это дело другое; я противоречий не умею переносить; так, так так!
а не так, так - мне все нипочем: у меня уже такой характер.
- Ах, Николай, как ты вспыльчив! - сказала Саломея, когда они вошли в
номер гостиницы.
- От этого недостатка или, лучше сказать, излишества сердца я никак не