"Александр Фомич Вельтман. Приключения, почерпнутые из моря житейского " - читать интересную книгу автора

- Лучше умри! Этого не может быть!
- Да почему же? маменька, душенька!
- Это тайна, страшная тайна!
И Юлия Павловна, всплеснув руками, бежит к Любови Яковлевне; Людмила
бежит вслед за нею... Вот прибежали в дом. Любовь Яковлевна и Георгий бегут
навстречу им. Георгий бросается в объятия Людмилы, а Любовь Яковлевна
обнимает, целует без памяти Юлию Павловну.
- Пусти, пусти меня, а не согласна! этого не может быть! - кричит Юлия
Павловна, вырываясь из объятий, но не в силах вырваться; Любовь Яковлевна
оковала ее руками; а между тем Георгий целует, обнимает Людмилу.
- О, пусти, союз их не может состояться... Прочь, Георгий, от Людмилы!
- Как прочь! - говорит Любовь Яковлевна, - это почему, а клятва?
- Этого не может быть!
- Почему не может быть?
- Это страшная тайна! пусти меня! они уйдут! они уходят! Георгий!
Георгий! Людмила - дочь твоя!... Они ушли! О, я погибла!
Юлия Павловна вырвалась из объятий Любови Яковлевны, хочет бежать за
Георгием и Людмилой; но ноги ей не служат, и она падает на колени перед
матерью Георгия и умоляет догнать его, вырвать из объятий Людмилы.
- Догони, догони! - повторяет она, ползая на коленях пред нею, - я тебе
все открою: твой Георгий - муж мой, Людмила - дочь его!...
- Матушка, барышня, что с тобой? - кричит Ивановна, вбегая в комнату
Юлии Павловны и обхватив ее руками.
- О, пусти, я сама умру; только догони их, догони! - повторяет в бреду
Юлия Павловна.
Ивановна плачет над ней.
- Говорила я, чтоб выпить липового цвету!... Вот и горячка! Барышня!
голубушка!
Юлия Павловна вздохнула, очнулась; холодный пот покатился по лицу ее,
мутный взор ходит кругом.
- Что с тобой, барышня?... Вот, в озноб теперь кинуло!... Юлия Павловна
зарыдала.
Утолив безотчетное свое горе слезами, она поуспокоилась; и наконец,
после долгой думы, взор ее просветлел.
"Какие пустяки забрала я себе в голову, - думала она, увлекаемая
желанием по привычке отправиться к Любови Яковлевне, - право, сама не знаю,
чего я испугалась; ну что за беда, что ребенок любит меня... я сама его так
люблю, как своего родного сына... Я уверена, что ему надоела эта мадам Воже
с своим французским языком... Только и разговоров что про грамматику! Не
удивительно, что он стал бегать от этой грамматики; со мной все-таки о
чем-нибудь можно поговорить. Молодому человеку необходимо рассеяние".
Поток этих успокоительных мыслей остановлен был присылкою от Любови
Яковлевны узнать о здоровье и просить к себе. Человек вошел так неожиданно и
так крикнул, что Юлия Павловна вздрогнула с испугом, и в ней задрожали все
жилки.
- Не могу, не могу, - проговорила она, - кланяйся Любови Яковлевне.
Человек ушел; а Юлия Павловна, успокоясь, подумала; "Для чего ж это я
наклепала на себя лихорадку?... Смех какой! испугалась человека! я пойду".
И она, полная мыслей о глупости, которая пришла ей в голову, надела, не
замечая того сама, новенькое платье с шитой пелериночкой и, стоя перед