"Евгений Велтистов. Золотые весла времени, или "Уйди-уйди"" - читать интересную книгу автора Но не стал ничего пророчить: Нина все равно бы меня не послушалась.
Оглянулся на своих, крикнул: - Алена, Кир, почему вы не танцуете? Гусевы, я вас просто не узнаю! Алена и Кир с Гусевыми вошли в общий круг. Лена-полено бурно хохотала где-то рядом, наслаждаясь неожиданно вернувшейся молодостью. Ветер сменил скучную пластинку на бодрую, и мои плясуны "дали" молодежный танец. Все так и уставились на них; никто до сих пор не видел, как можно красиво и индивидуально танцевать, сопровождая ритм разнообразными движениями, а не просто хватать партнершу "за клешню" и за талию и шептать ей при этом всякие глупости в ухо. Можно вот так: как Алена и Кир - на расстоянии и вместе. И тут кто-то из моих друзей запел под Утесова: Бывали, бывали в жизни мечты, Когда, когда грустили вы. Твои глаза грустят, Твои глаза грустят... После слов: "Что-то я тебя, корова, толком не пойму" - раздалось дружное: - Му-у-у... Захваченная всеобщим легкомыслием Алена созорничала. Прокричала в ночь голосом Аллы Пугачевой песню из ее репертуара: Ах, мама, мама, Роскошная панама, А у меня на фото Не лицо, а драма. Сначала все словно онемели, потом опомнились, засмеялись, грянули хором: Ах, мама, мама, мама, Ну, где твоя панама?.. А моя-то Пугачиха стоит довольная в окружении Гусевых и других поклонников из сорок седьмого. Я хотел было крикнуть: "Алена, ты что это?" Но передумал. К Алене подошла Нина, попросила: "Повтори, пожалуйста. Я что-то этого номера не знаю..." Что дальше пел трудяга-патефон? Помню ликующий, распахнутый мир в песнях Орловой: Радость поет, как весенний скворец. Жизнь и тепла, и светла. Если б имела я сотню сердец, Все бы ему отдала... Радость-то поет, как скворец, а мне почему-то грустно. - Грустить не надо... - произнесла шутливо Нина, проходя мимо меня. |
|
|