"Евгений Серафимович Велтистов. Ноктюрн пустоты" - читать интересную книгу автора

подмостки - означало для счастливчиков получить Большое яблоко.
Это мне объяснили очень реалистично ребята из полиции - те же самые
Фил и Френк.
И сто лет назад Нью-Йорк казался очень тесным городом, в котором, в
частности на бродвейской сцене, и яблоку негде было упасть. И сто, и
двести лет назад, как слышали об этом Фил и Френк, полиция не сидела здесь
сложа руки. Сегодня же, когда в городе проживает негров больше, чем в
некоторых африканских городах, полиция называет Нью-Йорк Большим гнилым
яблоком. Разумеется, без ссылок на острословов.
Я ушел с представления слегка ошеломленный. Мастерство артистов и
авторов требовало осмысления. Когда после мелодраматической концовки вся
труппа - а их было несколько десятков самых разных героев и характеров -
выскочила на сцену в одинаковых золотых комбинезонах и, кривляясь и
подпрыгивая под заключительные аккорды музыки, совершила по сцене
несколько кругов почета, зрители энергичными хлопками отметили тонкую
иронию артистов по отношению к ним, к самим себе, ко всему миру и тотчас
забыли об этом, занялись новыми заботами в большом городе.
Ночной Нью-Йорк сияет, как именинный пирог, подсвеченными
небоскребами. Некоторые из них пусты и безжизненны, как памятники прошлого
в лучах прожекторов; некоторые выделяются венцом последних этажей - там
работают рестораны, идет своя жизнь.
Ночной Нью-Йорк заполнен рыданиями сирен "скорой помощи", полицейских
патрулей (Фил и Френк все еще на линии) и взрывами веселья бездельничающей
публики. Телевидение дает свежее сенсационное сообщение. В аэропорту имени
Джона Кеннеди двое в масках вошли неожиданно в ангар авиакомпании
"Люфтганза". Девять служащих в этот момент завтракали в кафетерии склада;
сторож не мог дать сигнал тревоги, так как сопровождал неизвестных под
угрозой оружия. Вслед за двумя в кафетерии возникли еще три человека с
автоматами наперевес. Двое под присмотром троих быстро и надежно привязали
девятерых к стульям и попросили сторожа открыть сейф. Там покоились
тридцать мешков с обесцененными, собранными в разных странах Старого Света
и присланными обратно - в Новый - долларами. На сумму в пять миллионов.
Грабители не торопились. В течение часа они переносили мешки в
автофургон. Когда машина выехала из ворот "Люфтганзы", одному из служащих
удалось освободиться от пут. Но неизвестные были далеко. Через полчаса
полиция обнаружила у Бруклинского моста брошенный фургон.
А я-то гонялся за мелкими воришками!
И все же главный игрок в бесконечных городских лабиринтах - это
одиночество. Одиноких оно гонит на улицу, пьяницу тянет в кабак, людей
обеспеченных собирает в поднебесье и подземелье, преступников выводит на
их жертвы. Кто, как ни одиночество миллионов, виновато в том, что
огромный, вытянутый ввысь и вширь город разделен, как улей, на строго
ограниченные соты? Что благополучие соседствует с отчаянием, подлинная
культура - с невежеством, жизнь - со смертью? Что люди тянутся друг к
другу, стремятся разрушить границы, соединиться друг с другом или
погибнуть в столкновении? И что значит в этом море одиночества челнок Фила
и Френка, которые заканчивают дежурство, пытаясь установить порядок, а
возможно, просто мешают естественному в городе порядку, противостоят
привычному течению одиночества?
...По-моему, лучше всего смотреть на Нью-Йорк с высоты в субботу на