"Михаил Величко. Звездный гость (рассказы) " - читать интересную книгу автора

барражировали ласточки или стрижи. Хорошо слышно было их веселые крики.
Озеро окружали райские кущи из незнакомых деревьев. Вон то, должно
быть, смоковница, а вон то - хлебное дерево. Было снова лето, было ласково,
жарко, было хорошо и здорово, как говорил Вася. Я пошел к озеру, подумал,
искупаюсь...
И тут я увидел, что навстречу мне идет уже знакомый житель этих мест,
маленький бородатый Изекиль, тот самый, который встречал меня у райских
врат. Он шел ко мне и мило улыбался:
- Михоэл Грандикулус? - спросил он меня, назвав тем самым именем,
которое дал мне чиновный таможенник, должно быть, вернув имени исходное
древнееврейское звучание и переведя фамилию со славянского на латинский.
- Эго сум, - ответил я Изекилю, тоже улыбаясь.
Невозможно было не улыбнуться в ответ на дружескую улыбку хорошего
человека. Изекиль был приветлив и добр безмерно. Лицо у него хорошее,
располагающее. Изекиль лучился добром и лаской.
- Тебя апостол Петр к себе кличет.
- Кто это? - немного удивился я, хотя, конечно, знал, что есть такой...
был такой библейский пророк и святой, один из учеников Христа.
- Ты его знаешь, - заверил меня Изекиль, приветливый еврей.
Мы пошли с ним по цветочной поляне. Он - впереди, я - за ним. Все
травы, вся поляна была в росе. И, дивное дело, Изекиль шел по ней, не
пригнув цветка, не сбив ни росинки ни с одного растения. Я видел, как он
ставил ноги на почву, но травинки не гнулись, росинки не падали. Я посмотрел
себе под ноги и тоже обнаружил, что не сбиваю росинок.
И вот мы вновь под стенами башни, в помещении под воротами
контрольно-пропускного пункта. Апостолом Петром оказался тот таможенный
служащий, который встречал меня с полсуток тому назад тут же, в этих самых
воротах. А вот полсуток ли, этого я сказать не могу, не знаю, сколько
времени пробежало, пока я был в той земле обетованной.
Апостол тоже улыбался с непритворной приветливостью. Он поставил меня
перед собой, сделал руками какие-то пассы, будто настоящий экстрасенс нашего
времени. И я оказался в той одежде, в которой пришел сюда, и в прежнем своем
возрасте, в земном...
- Я прочитал твой куррикулус витэ - жизнеописание. - Петр улыбался и
покачивал головой. - Ай, яй, яй! Как это ты, еще живой человек, умудрился
попасть в наш парадисус? У нас тут, в горних кущах, живых-то - раз, два да и
все тут. А тут вот - на тебе - еще один праведник нашелся, который, гляди, и
в Господа Бога нашего не верует... А?
Это был риторический вопрос, на него не надо было давать ответа. И я
промолчал. Апостол Петр взял меня за руку, повернул спиной к райским
долинам, грудью к белому свету...
- Ну, а ты, ты же еще совсем-совсем живой... Как ты умудрился попасть в
наш сад, в наш паноптикум, ин парадисус... Изекиль, как это парадисус?
Рай... Ага. Как ты живой в рай к нам попал, Михоэл Грандикулус?
Он легонько так толкнул меня под зад... Ну, если по правде, совсем не
сильно и не больно, так, для проформы...
И я опять оказался у болота, у того, из детства. Пунктир тропинки четко
показывал мне путь. Я пересек луг моего детства и увидел вход в подземелье.
На камне лежал мой фонарик. Я включил его и пошел в темноту. Я возвращался
той же дорогой. И снова играла музыка, только теперь она была печальной, как