"Иван Величко. Внимание, мины! " - читать интересную книгу автораверевки воздушный шар. И вот прозвучала команда Скрябина:
- Дать свободу! Гондола аэростата оторвалась от земли. Довольно свежий ветер подхватил воздушный шар и понес его от Москвы на север. Стрелка вариометра, показывающего скорость подъема или спуска, замерла на нуле. Летели на высоте около 400 метров. Потом аэростат стал снижаться. В гондоле находился балласт - двадцатикилограммовые мешки с песком. Чтобы прекратить снижение воздушного шара, песок через специальный фартук металлическим совком сбрасывали за борт. Настало время приземления. Я посмотрел вверх. Там находился короткий рукав - аппендикс, как называли его. Специальным устройством через этот аппендикс можно было выпустить из оболочки аэростата газ. Потянув за веревку, открыл клапан и начал стравливать водород. Аэростат стал медленно снижаться. Из гондолы выпустили гайдроп - толстый канат длиной около 80 метров. Он коснулся земли и потащился по полю. Настал момент, когда нужно было быстро вскрыть "разрывное" - большой треугольный вырез в верхней части оболочки, заклеенный специальным полотнищем. Воздушный шар почти касался земли. Через "разрывное" водород вырвался наружу, и мы плавно опустились на колхозное поле в Ярославской области... Таких полетов курсантам предстояло совершить несколько, прежде чем пересесть на дирижабль. Учеба продолжалась. Уже многое было усвоено. Совершил несколько полетов на аэростате и Порфирий Полосухин. Но его больше увлекало другое. Он школы приходил возбужденным, делился своими впечатлениями, рассказывал о достижениях парашютистов-спортсменов. Специальной инструкцией воздухоплавателям запрещено было летать без парашютов, и в программу школы включили прыжки. ...Самолет По-2 поднялся на высоту 700 метров. Как учили, по команде "Пошел!" ринулся вниз головой навстречу неизвестности. Да, неизвестности! Ибо нельзя представить по рассказам других, что происходит с человеком в тот миг, когда он отделяется от самолета. В короткие мгновения, пока раскрывается парашют, кажется, что вся жизнь промелькнула в памяти. И только резкий рывок, переход в нормальное положение - ногами вниз, да постепенное замедление падения возвращает к действительности. Чувствуешь ты не просто в небе, - седьмом небе: хочется кричать от радости. Вырастаешь в своих глазах... А ты в это время смотришь вниз и рассчитываешь, как бы лучше приземлиться, не попасть в огород или не сесть на крышу какого-либо дома. Но вот земля приняла тебя (никогда раньше не думал, что она такая твердая), а парашют протащил за собой метров пять-семь. И все. Прыжок совершен, а с тобой ничего не произошло... * * * Размышляя о прошлом, я осматривал районный центр. "Да, здесь и войной не пахнет", - подумал я. Но первое впечатление было ошибочным. Мирные жители |
|
|