"Андрей Величко. Кавказский принц " - читать интересную книгу автора

- Ну, дядь Жора, ты и сотворил! Я...эээ...(она оглянулась на Гошу)
офигеваю. Даже после того парасоля это все равно что с мотоцикла на мотоблок
пересесть.
Тем временем обстановка на аэродроме все более отходила от нормальной.
Густав уже примерялся в сорокасантиметровую щель между движком и пилотской
спинкой, говоря, что он худой, легкий и имеет право на третий в России полет
как конструктор двигателя. Побросавшие работу строители толпились у
аэродрома, что-то орали и бросали вверх шапки. К тому же от Серпухова к
Георгиевску тоже наметилось движение, сдерживаемое только речкой Нарой.
- Так, бардак прекращаем! - подал голос я. - Ваше высочество,
всеподданнейше намекаю - пусть казаки примут дополнительные меры для
недопущения на аэродром посторонних. Густав, слезьте с центроплана, как
только будет готов двухместный самолет, тогда и вы полетите. Маша, куда ты
послала этого господина, не могла просто в задницу? Вежливей надо, это же
корреспондент местной газеты! Вот так в Гошином мире официально родилась
русская авиация.
Вообще-то заложено было сразу три самолета, и строились они
параллельно, но узким местом оказались моторы. Воодушевленный Густав,
недосыпая ночами, за четверо суток док довел до ума второй. На третий
самолет поставили мой прототип.
Гоша написал письма Жуковскому и Менделееву, приглашая их посмотреть на
первые полеты российских аэропланов, но в случае с Жуковским опоздал. Тот
явился сам, и не один, а в компании Гиляровского - да-да, того самого. Как
выяснилось, известие о серпуховских полетах достигло Москвы вечером того же
дня. Гости же приехали как раз к окончанию испытательных полетов "Святогора"
номер 003 - двухместного, но без дублирующего управления для ученика. Так
сказать, пассажирского лайнера. В отличие от учебного, у этого самолета
место пассажира было за пилотом, впритык к двигателю. Гостей встретил Гоша.
- Николай Егорович, Владимир Алексеевич, я очень рад вас видеть. Чайку
с дороги не хотите? А потом пройдем на аэродром, так мы называем место для
взлета и посадки самолетов.
Гиляровский остался невозмутим, Жуковский не смог сдержать радостного
удивления.
- Да-да, конечно, Ваше Высочество, как вам угодно, вы же здесь хозяин.
Э-э-э ... прошу извинить, вы что, читали мои труды?
- Только названия, - улыбнулся Гоша, - но надеюсь их еще прочитать.
Посвященные аэродинамике, теории устойчивости самолетов, расчетам воздушного
винта. В этом есть очень большая надобность, уважаемый профессор.
На аэродроме Гиляровский сразу спросил, возможно ли ему поучаствовать в
полете.
- Разумеется, - сказал я. - Прямо сейчас готовы? Тогда полезайте вот
сюда, поместитесь? С некоторым трудом Владимир Алексеевич поместился.
- Значит, так. Видите ремень? Пристегнитесь. Держаться за эту рейку.
Если захотите что-нибудь мне сказать, кричите вот в эту трубу. Причем
сначала просто что-нибудь для привлечения моего внимания, а потом уже текст.
Чтобы услышать мой ответ, прислоняетесь к раструбу ухом. В полете будет
шумно, сразу предупрежаю. Да, еще вот вам очки, наденьте. Я проверил самолет
и занял свое место.
- Заводи мотор!
Разбегался самолет долго и высоту набирал с большим трудом, все-таки