"Татьяна Веденская. Утро после Happy End " - читать интересную книгу автора

- Ладно, - кивала я. В конце концов, раз уж ночью я испытываю странный
необъяснимый трепет, когда смотрю на безоружного беззащитно спящего Костю,
значит, во всем этом есть какой-то смысл. И, кроме того, он умный, надежный,
неплохо зарабатывает и по большому счету хочет того же, о чем мечтаю и я. А
мечта моя носила совершенно определенный характер. Может, кому-то покажется
банальным, но мне кажется, что такое может счесть банальным только тот, у
кого это уже есть. Московская квартира! Норма жизни, причем привычная и
беспрестанно критикуемая теми, кто привык пользоваться ей от рождения и
притча во языцех для нас. Всех тех, кто приехал в свое время покорять Москву
в поисках лучшей жизни. Со мной это случилось десять лет назад. Я покинула
родную квартирку в легендарном городке "Петушки", что во Владимирской
области, и переступила порог Курского вокзала. Зачем? Да-да, где родился,
там и пригодился, все эти басни мне рассказывала еще моя прабабушка, которая
никак не могла взять в толк, зачем переться так далеко, когда и здесь можно
жить. Но меня, при моей жажде познания себя и мира, который меня окружает,
было недостаточно только наличия привокзальной площади с пивной посередине,
нескольких маленьких улиц и сомнительной славы, которая неожиданно накрыла
наш городок после выхода в свет нетленного произведения Венедикта Ерофеева
"Москва - Петушки".
- Ну, с Богом, - перекрестила меня мать, и я покатила на электричке от
конечной до конечной, по увековеченному в этой скабрезной и полной афоризмов
книжке маршруту. Где-то после Покрова у меня началась эйфория от
предчувствия перемен. К Орехово-Зуеву меня охватил страх, что я могу не
справиться. А после Павлова-Посада я подумала, что теперь, наверное, я стала
совсем взрослой. Мне было уже целых двадцать лет.
- И что, получилась у тебя твоя лучшая жизнь? - интересовалась мама,
подливая мне чай в короткие визиты нашего семейства на мою историческую
родину. До нашей свадьбы с Костей я бывала дома чаще, но мой супруг, будучи
эстетом, циником, пессимистом и брюзгой в одном флаконе, еще в электричке
делал такое лицо, что выдержать родной колорит в его присутствии дольше пары
дней у меня ни разу не хватало сил.
- Ну, конечно, мам. Я очень счастлива. Нам бы вот только квартирку, -
вздыхала я. Между прочим, я не кривила душой. И всякий, кто пытался
укрепиться в этом чуждом сострадания городе, поймет, о чем я говорю.
Квартира - это стабильность, надежность, уверенность в завтрашнем дне. А у
меня внутри в качестве балласта жили воспоминания о десятке переездов,
каждый из которых давался мне все тяжелее и тяжелее. И о безликих некрасивых
квартирах под найм, которые видели столько всего, что хранили отпечатки
каждого, кто переступал их порог. Итак, моей главной и самой сложной целью
(я уверена, что это даже сложнее, чем познать себя), была покупка квартиры.
Однако у мамы было иное мнение на этот счет.
- Вам бы только деток. Сыночка, - мечтала она. - А остальное
приложится.
- Что ты! Куда нам сейчас, - пугалась я. Мне хоть и должно было
стукнуть в этом году тридцать лет, но биологические часы легко умолкали под
грузом всех этих трудовых, переездных и личностных проблем. Я вообще не
могла себе представить, что бы делала без Марвелона и ему подобных снадобий,
делающих женщину свободной ото всего, в том числе от природы.
- Ну, как знаешь, - вздыхала она. После этого мы традиционно шли всей
толпой на кладбище почтить память покойной прабабушки, которая всю жизнь