"Макс Вебер. Социология. Часть 2" - читать интересную книгу автора

свидетельствует о непонимании того, что "социальная" точка зрения, то есть
изучение связи между людьми, позволяет с достаточной определенностью
разграничить научные проблемы лишь в том случае, если эта точка зрения
характеризуется каким-либо особым содержательным предикатом. В противном
случае ее объектом окажется не только предмет филологии или истории церкви,
но и вообще всех дисциплин, занимающихся таким важнейшим конститутивным
элементом культурной жизни, как государство, и такой важнейшей формой его
нормативного регулирования, как право. То, что социально-экономическое
исследование занимается "социальными" отношениями, в такой же степени не
может служить основанием для того, чтобы видеть в нем необходимую стадию в
развитии "общественных наук" в целом, как то, что оно занимается явлениями
жизни, не превращает его в часть биологии, или то, что оно изучает процессы
на одной из планет, не превращает его в часть будущей, более разработанной и
достоверной, астрономии. В основе деления наук лежат не "фактические" связи
"вещей", а "мысленные" связи проблем: там, где с помощью нового метода
исследуется новая проблема и тем самым обнаруживаются истины, открывающие
новые точки зрения, возникает новая "наука". И не случайно, когда мы
проверяем возможность применения понятия "социального", как будто общего по
своему смыслу, то оказывается, что его значение носит


364

совершенно особый, специфически окрашенный, хотя в большинстве случаев
и достаточно неопределенный характер. В действительности его всеобщность -
следствие именно этой его неопределенности. Взятое в своем "общем" значении,
оно не дает специфических точек зрения, которые могли бы осветить значение
определенных элементов культуры.
Отказываясь от устаревшего мнения, будто всю совокупность явлений
культуры можно дедуцировать из констелляций "материальных" интересов в
качестве их продукта или функции, мы тем не" менее полагаем, что анализ
социальных явлений и культурных процессов под углом зрения их экономической
обусловленности и их влияния был и - при осторожном свободном от догматизма
применении - останется на все обозримое время творческим и плодотворным
научным принципом. Так называемое "материалистическое понимание истории" в
качестве "мировоззрения" или общего знаменателя в каузальном объяснении
исторической действительности следует самым решительным образом отвергнуть;
однако экономическое толкование истории является одной из наиболее
существенных целей нашего журнала. Это требует дальнейшего пояснения.
Так называемое "материалистическое понимание историй" в старом
гениально-примитивном смысле "Манифеста Коммунистической партии"
господствует теперь только в сознании любителей и дилетантов. В их среде все
еще бытует своеобразное представление, которое состоит в том, что их
потребность в каузальной связи может быть удовлетворена только в том случае,
если при объяснении какого-либо исторического явления, где бы то ни было и
как бы то ни было, обнаруживается, или как будто обнаруживается, роль
экономических факторов. В этом случае они довольствуются самыми шаткими
гипотезами и самыми общими фразами, поскольку имеется в виду их
догматическая потребность видеть в "движущих силах" экономики "подлинный",
единственно "истинный", "в конечном счете всегда решающий" фактор. Впрочем,