"Дэвид Вебер. Чего стоит мечта? ("Хонор Харрингтон" Миры Хонор - 2)" - читать интересную книгу автора

собственный график. Поэтому она просто проводила мать до космической
станции, чтобы попрощаться, а затем провожала взглядом яхту под названием
"Королева Елизавета I", пока она не исчезла в необозримом космосе, совсем
как те пушинки.
Как и с пушинками, Адриенна никогда больше не увидела ни корабль, ни
свою мать.
Она больно прикусила губу, сердясь как оттого, что не совладала с
воспоминанием, так и оттого, что ей пришлось заново все пережить, и загнала
его подальше, в самые дальние уголки своего разума. Оно медленно затихло,
как голодная неоакула убираясь обратно в тени, но не уходя насовсем.
Адриенна чувствовала, как это воспоминание кружится внутри нее, выжидая
новой возможности вырваться из глубин и заново вцепиться в нее. И оно
вернется. Она знала, что вернется.
Принцесса глубоко вздохнула и сунула руки в карманы халата, а затем
осторожно постаралась расслабиться и вытащить на поверхность более
счастливые события. Воспоминания о ее матери, когда она была жива... и отце,
когда мать была жива.
Немало людей были потрясены тем, что наследный принц Роджер женился на
Соланж Чабала. Не тем, что она не происходила из аристократии, поскольку по
конституции наследник должен жениться только на простолюдинке, но скорее
тем, что она была такой... в общем, заурядной. Из всех подданных короны
принц Роджер (в полной мере обладающий привлекательностью Винтонов)
наверняка мог бы найти девушку выше ста пятидесяти пяти сантиметров и с
более чем просто "приятным" лицом. Да, в подходящем освещении принцесса
Соланж могла бы сойти за хорошенькую, но не скрыть свою полноту, и она
никогда не принимала скучающий вид, который полагался каждому настоящему
аристократу от рождения. Вместо этого, она суетилась, улыбалась без перерыва
и всегда была чем-то занята, и никто не заметил, как все Звездное
Королевство искренне потянулось к ней и обнаружило, что, не зная как, смогло
полюбить ее.
Как и Адриенна. Как и ее отец. Король Роджер и в самом деле души не
чаял в своей королеве, и она очень сильно повлияла на него. В молодости
принц Роджер был любимцем либералов и вызывал отчаяние своих родителей,
находясь под влиянием убеждения, что монархия устарела и стала ненужной.
Конечно, этот довод существовал почти с самого основания Звездного
королевства, но в последние тридцать-сорок земных лет либеральные средства
массовой информации стали указывать на растущую республику Хевен и ее
дочерние колонии как на образец устройства будущего. Казалось, даже
Мантикорская туннельная сеть, открытая за сорок пять лет до рождения
Адриенны, не сможет помочь Звездному королевству преодолеть большую пропасть
в могуществе и благосостоянии между ним и республикой, и "мертвая рука
монархии" была любимым либеральным объяснением этого отставания. Сама
Адриенна поражалась тому, что никто из аристократических членов Либеральной
партии ни разу заявил о "мертвой руке благородных" или принес свои
привилегии и богатство на алтарь экономического равенства, всеобщего
избирательного права и демократии. Однако Роджеру программа Либеральной
партии казалась весьма привлекательной, хотя и он не совсем представлял себе
как поступить с представлениями о том, что монархия, как в первую очередь
препятствующая их грандиозным либеральным преобразованиями, должна быть
упразднена.