"Владимир Васильев(Ташкент). И никаких фантазий! (антифантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Сейчас нет нужды доказывать эту ставшую очевидной истину, но реальная
жизнь гораздо динамичней любых схем. И как правило все мыслимые "измы"
сосуществуют в ней, взаимодействуя.
В государствах с преимущественно "азиатским" способом производства
или, чтобы не обижать азиатов, в "тоталитарно-бюрократических"
государствах, как известно, правящим классом и, следовательно, коллективным
собственником средств производства является класс бюрократии. Учитывая
специфику "реального социализма", я именовал этот класс
"феодально-социалистической аристократией".
Процесс развития "теневой экономики", паразитирующей на
государственной собственности на средства производства, отпочковал от
"феодально-социалистической аристократии" новый класс "социалистическую
буржуазию", обладающую индивидуальной криминальной "теневой"
собственностью. В отличие от "феодально-социалистической аристократии",
функционирующей в пределах формулы "деньги-власть-деньги", "соцбуржуазия"
предпочитает математику более высокого уровня:
"Деньги-власть-деньги-товар-деньги-власть". Появление в этом многочлене
"товара" и означает капитализацию отношений. А сохранение элемента "власть"
свидетельствует о бюрократичности "соцбуржуазии" и о коррумпированности
бюрократии.
В период распада СССР, кроме "азиатского" способа производства,
присутствовали и элементы государственно-монополистического и носитель его
- "административно-производственная бюрократия" ведомств и госпредприятий.
Наблюдались и "феодально-байские" отношения в чистом виде. Уже пробивались
ростки почти чистого, хотя все еще, в большинстве случаев, "теневого"
частно-капиталиcтического уклада.
Естественно, что в каждом укладе этой многоукладной экономики были
заняты свои группы трудящихся, которые, разумеется, не получали никакой
прибавочной стоимости, а лишь средства для поддержания существования. При
этом степень эксплуатации их была самой высокой из всех индустриальных
стран (37-38% валового национального продукта на зарплату против 70% - в
индустриальном мире). И хотя все группы трудящихся были равно нищи, их
личные интересы тесно переплетались с тем укладом, который давал им
средства для жизни, т.е. не составляли единого классового интереса, что
привело к разобщению трудящихся иногда до антагонизма на социальной или на
национальной почве.
Нельзя обойти вниманием и еще одну социальную группу, порожденную
"перестройкой" как одной из разновидностей "смутного времени". Бурная волна
"перестроечного" демократического энтузиазма, временами переходящего в
типичную охлократию, всколыхнула со дна мусор, взбила пену, и на
историческую сцену выскочила "новая охлократическая бюрократия", голодная,
злая и потому энергичная. Когда-то эти "чертики" и "бесенята" ходили в
лакеях десятого ранга при крупных "социалистических номенклатурных бесах"
(использована терминология Ф.М. Достоевского). Теперь, взгромоздившись на
плечи толпы, они получили реальную возможность скинуть своих хозяев с
"теплых" местечек и занять вожделенную территорию вокруг бюрократической
кормушки.
Этот беглый структурный социально-экономический анализ нужен нам для
того, чтобы понять, какие внутренние силы и процессы привели в развалу
СССР.