"Аркадий Николаевич Васильев. В час дня, ваше превосходительство " - читать интересную книгу автора

писали его друзья. И знаете, почему она его сбила? Она была лучше, чем наша,
она была хорошо приспособлена для стрельбы по движущейся цели...
- Это очень грустно, Александр Александрович. Я выражаю вам самое
глубокое соболезнование, но война есть война...
- Скажите, господин Кияткин, только вполне откровенно, вам кого-нибудь
уже удалось уговорить уехать за океан? Или это коммерческая тайна?
- Почему же? Я охотно назову вам несколько фамилий после того, как вы
дадите согласие. А пока, извините, не могу. И должен вас, если хотите,
порадовать: многих из тех, кто очень хотел бы уехать, мы не приглашаем.
Заверяю - вы окажетесь в солидном обществе.
Зазвенел телефон. Пухов снял трубку:
- Да, это я... Беседую с одним господином... Конечно, не помешаете,
буду рад.
Пухов положил трубку и, увидев вопросительный взгляд Кияткина, [71]
улыбнулся:
- Через несколько минут Феликс Эдмундович лично подтвердит вам, что я
был в ВЧК.
- Александр Александрович! - умоляюще произнес Кияткин и взволнованно
заходил по комнате. - Иногда я теряюсь, не зная, когда вы говорите всерьез и
когда шутите!
- Сочувствую вам. Юмор, к сожалению, не до каждого доходит. Считайте,
что я говорю вам всерьез.
- Непостижимо! И вы не будете возражать, если я хоть взгляну на него?
- Ну как я могу отказать вам, господин Кияткин, - ответил Пухов, беря с
книжной полки книгу- потолще для ненасытной буржуйки.
- Извините, Александр Александрович, за столь позднее вторжение.
Выяснилось, что завтра буду очень занят. Не сердитесь, если нарушил и ваши
планы.
Кияткин встал, поклонился. Дзержинский внимательно посмотрел на него,
подал руку:
- Дзержинский.
- Кияткин, американский инженер.
- Понимаете, Александр Александрович, только вы ушли, ко мне приходит
этот молодой человек, - Дзержинский кивнул в сторону Андрея, - и
взволнованно говорит, что не успел возвратить вам очень дорогую вещь, судя
по дарственной надписи, вашу.
Андрей смущенно подал профессору злополучный портсигар.
- Большое спасибо. Память о сослуживцах. Теперь портсигар вдвойне
дороже - благодаря ему познакомился с вами... Лидуша!
Пухов представил жену. Сняв с буржуйки чайник, она весело сказала:
- Я могу устроить чай. Воду пустили. Ненадолго, но пустили.
Кияткин насмешливо произнес:
- Боже мой! Как мало человеку надо! Пустили воду - и Лидия Николаевна,
супруга крупного ученого, хорошо известного даже за границей, в Америке, уже
рада. Вам это не кажется, господин Дзержинский, унижением личности?
Дзержинский [72] усмехнулся:
- А вы знаете, господин Кияткин, я с вами полностью согласен.
Отсутствие воды действительно унижает. Нельзя вымыть руки после того, как
прикоснешься к чему-нибудь грязному. Но мы, большевики, всегда и во всем
ищем первопричину. В данном случае, почему нет воды? Почему в России голод?