"Юрий Васильев. Ветер в твои паруса (Роман-газета No 12 1974 г.)" - читать интересную книгу автора

погладил бы по головке, успокоил бы - ничего, мол, родная, вся жизнь
впереди... А он по-своему решил. Взял самолет, посадил в него жену, и через
пять часов они уже ели мороженое в фойе Большого театра, слушали оперу, а
потом, уже к полуночи, поехали в ресторан, и устроил он ей день рождения. По
всей форме устроил, как полагается, - с оркестром и шампанским, корзину
цветов раздобыл. Только самому пить не пришлось, потому что утром, как ты
понимаешь, ему предстояли серьезные испытания
Павел поднял голову, прислушался. Ба! Да ведь это же о полковнике
Строеве, отце Вениамина! Старая легенда, которую и он, и Олег, и все их
общие друзья слышали уже не раз, и сам Венька рассказывал ее. Говорил,
улыбаясь, что это, конечно, легенда, но что-то подобное было... И все равно
приятно, что память об отце живет вот в такой романтической истории.
- Ну, а потом пришлось расплачиваться, - продолжал старый пилот. -
Разжаловали его. Суд был, как положено... И все-таки до сих пор многие
вспоминают о нем, потому что, прав ли он, виновен ли, а поступил красиво...
- Красиво, - сказал собеседник. - Красиво, черт возьми... Только больно
дорога цена за один вечер.
- А он не за вечер платил. Пойми ты. А что до цены, то какая тут может
быть цена, если мы о любви говорим... Наташке я, конечно, не рассказывал об
этом, зачем ей? Пусть себе солидную жизнь строят...
- А что с ним сейчас? Летает? Или совсем его из авиации турнули?
- Не знаю. Давно это было, сам понимаешь.
"И я тоже не знаю, что было потом с отцом Вени, - подумал Павел. - Знаю
только, что Строев, Герой Советского Союза, герой Халхин-Гола и озера Хасан,
летчик, бомбивший Берлин, умер два года назад. Но если легенда о нем
существует, ее надо продолжить. Немногие люди стоят этого".
Павел посмотрел на Олега; тот понимающе кивнул.
- Простите, что я вмешиваюсь в вашу беседу, - сказал Павел, - но мы с
товарищем невольно слышали... И я хотел бы кое-что добавить с вашего
разрешения.
- Ого! - сказал пилот. - Смотри-ка ты, у этой истории широкий
резонанс... Мы вас слушаем.
- Фамилия этого летчика была Строев. То, о чем вы сейчас рассказали, я
тоже слышал. Но я знаю и другое. Он был испытателем. Научил летать многие
боевые машины. Несколько раз погибал и всякий раз оставался в живых, потому
что мужеством он обладал и еще талантом истинного летчика. Кроме того...
- Я слышал о Строеве, - перебил его летчик. - Об испытателе Строеве я
много хорошего слышал. Только вот не думал, что это с он такое выкинул.
- Подождите, - указал Павел. - Это не все... - Он на секунду запнулся,
соображая, стоит ли продолжать, но тут же решил, что стоит.
- Вы, должно быть, помните, как несколько лет назад среди торосов и
трещин Берингова моря сел тяжелый самолет? Сел, чтобы подобрать пассажиров с
потерпевшего аварию ИЛ-14... Ну да, тот самый случай. Вертолета или
"Аннушки", или вообще чего-нибудь менее громоздкого поблизости не было, а
счет шел на минуты. Когда машина, подобрав людей, была уже в воздухе, лед,
на который они садились, треснул... Так вот, это летчик Строев. И возможно,
ему за это тоже было внушение... А что касается Большого театра - не знаю. В
конце концов, на Внуковском аэродроме куда легче, на льдине.
- Уж это точно, - сказал пилот. - Только откуда вам все это известно?
- Сын Строева был нашим другом. прошлом году он тоже пытался посадить