"Юрий Васильев. Ветер в твои паруса (Роман-газета No 12 1974 г.)" - читать интересную книгу автора

она бы не удивилась такой блажи - ехать неизвестно иуда, искать могилу
возлюбленной Пушкина. Только вот... Совсем ни к чему ресницы у нее хлопают,
как у бабочки. И вообще, спокойно дружище, спокойно. Она сестра Вени, и этим
все сказано. Понял? Мысли у тебя приняли нежелательное направление. Не надо
так.
И, словно отгоняя от себя эти мысли, он сказал:
- Жаль, что я не знал вас раньше, Нина. Мы бы подружились, правда?
- Правда, - кивнула она. - Жаль.
- Ну, это поправимо. Вы не собираетесь в Ленинград? А то приехали бы к
нам зимой, на каникулы. Я ведь тоже Ленинград почти не знаю. Посмотрели бы
вместе, поездили. В Карелию на лыжах можно выбраться, и это недалеко, на
электричке.
- Я не приеду в Ленинград.
- Понимаю. Вы - традиционная москвичка. Тогда давайте махнем летом в
Среднюю Азию, минаретами будем любоваться.
"Если он скажет еще хоть слово, я разревусь, - подумала Нина. - Зачем
ты говоришь все это? Замолчи. Неужели не видишь, что я улыбаюсь, и смеюсь, и
говорю что-то связное от страха, что ты исчезнешь. Господи, зачем я поехала?
Зачем все это? Я не знаю, Я не могла иначе. Глупая, взрослая Я говорю себе
трезвые слова и все арена, что завтра не наступит. То завтра, которое я себе
выбрала. Которому я едалась.
Я не хочу в Среднюю Азию, - сказала она. - Терпеть не могу жару. И
вообще, нам пора домой. Я раздумала ехать в парк.
В машине она притулилась к дверце и закрыла глаза. Павлу показалось,
что она задремала. Устала, должно быть, за день. Жаль, что он уезжает. Надо
было бы познакомить с отцом, свозить к тетке, там бы она увидела настоящие
цветы в академическом исполнении.
"Свозить, взять с собой в деревню. Что-то я не то говорю, - подумал он.
- Зарапортовался. Нашел подружку. С мужем ее на пикник Пригласишь? Она
небось смотрела на меня и думала: "Ну, дуралей, чего ты меня по городу за
собой таскаешь? Тебе неуютно сделалось сегодня в день твоего рождения, в
день исполнения желаний! Ну, а я при чем? Мне домой надо, пироги к свадьбе
печь..."
- Павел, - позвала она.
- Я думал, вы уснули.
- Нет, я не сплю. Я думаю. Знаете, когда я сегодня подходила к дому и
увидела машину, я представила себе, что вот ехал по дороге человек, очень
торопился, а тут, у нашего забора ему под колесо попал ржавый гвоздь и
лопнул баллон. Человек долго ругался, потом подошел к забору...
- ...и стал кричать на хозяев, чтобы они ли где попало ржавые гвозди, -
докончил Павел.
- Нет, не так. Он посмотрел, нет ли во собаки, потом прошел по аллее,
пригнув голову, чтобы не выколоть глаза, поднялся крыльцо, увидел меня и
маму, забыл что торопится, и попросил напоить чаем.
- А потом?
- А потом не знаю... Уехал, должно быть. Ехал и знал, что теперь всю
жизнь будет просыпаться среди ночи, смотреть в потолок и думать, что лучше
бы он не поднимался на это крыльцо. Лучше бы он проехал мимо. Он ведь и так
проехал мимо, только вот теперь просыпается по ночам и курит...
Она сказала это и зажмурилась. Ей захотелось домой, к маме, уткнуться в