"Юрий Васильев. Ветер в твои паруса (Роман-газета No 12 1974 г.)" - читать интересную книгу автора

- И еще мы хотели обогнуть Чукотку.
- Ну да... И хотели приплыть в Бискайский залив. Я все знаю о нем - что
было, и что могло бы быть. Ведь он пришел к вам отсюда, Паша, и рядом со
мной стал тем, кем был... Я почти не плакала, и не потому, что выплакала
все, просто... Ну вот, кажется, я сейчас поплачу немного, хотя я всегда
говорила, что о нем нельзя плакать. Не обращайте внимания, Паша,
рассказывайте.
И он рассказал ей о том, как ее сын мог ухаживать сразу за тремя
девицами и тремя замужними женщинами, как мог он хвастать, совершать
поступки вроде бы нелепые, которые потом оборачивались смыслом, как он
летал, любил, дружил, спал на одной ноге, писал матери длинные нежные письма
и никогда не успевал отправлять их; он рассказывал ей о Вене, который был
отчаянным фантазером и мог краснеть, как гимназистка, о Вене, в котором
соединялось много неожиданного, но все было его, Венино.
- Я вам сейчас его покажу, - сказала Лидия Алексеевна. - Хотите? У меня
ведь много его снимков - и детских, и с Чукотки.
Она принесла тяжелый плюшевый альбом, и Павел приготовился улыбнуться
при виде маленького Веньки на деревянной лошадке или с букварем в руках, но
на первой странице встретил Веню в кабине большого двухместного планера;
"фонарь" еще не был задвинут, и Павел разглядел чье-то очень знакомое
девичье лицо. Ну да, конечно, это жe...
- Простите, это... ваша дочь, да? - спросил Павел, досадуя, что не
помнит ее имя.
- Да, это Нина. Первый раз летят. Она ведь тоже когда-то в планерной
школе была, за Веней потянулась. Совсем еще девчонка... А завтра замуж
выходит, - неожиданно добавила Лидия Алексеевна. - Вот так все и
получается... Еще чашечку выпьете? Я сейчас...
Лидия Алексеевна вышла поставить чайник. Павлу почему-то стало
неприятно от ее последних слов, от того, что в этом доме выходят замуж. Так
и есть. Память о сыне вытесняется заботами о дочери, о том, чтобы ей было
спокойно и хорошо...
Пора ехать. У него сегодня последний вечер, надо пораньше вернуться,
поужинать, позвонить Танюше и лечь спать, потому что завтра начнутся будни.
А Веньки больше нет. Уже давно нет. И пусть акварельные яхты останутся
детям... Лидия Алексеевна, должно быть, заметила какую-то перемену в
настроении Павла, потому что оказала:
- Я, Пашенька, не думала, что справлюсь. Сразу, знаете, все навалилось.
Муж у меня от рака умер. Потом Вени не стало. Но годы идут. И, если хотите,
лечат: Да... - Она расставила посуду на столе. - Что-то Ниночка
задерживается.
- А я уже пришла! Это чья такая роскошная машина возле калитки?
- О господи, как ты меня напугала! - Лидия Алексеевна поднялась
навстречу дочери. - А где же Алексей?
- Приедет позже, к вечеру. Задумал, видишь ли, мальчишник устроить. С
холостяцким житьем прощаться будет. Друзей назвал полон дом... А у нас
гости?
- Да, да. Это Павел Петрович. От Вени. Помнишь, он писал нам?
Познакомься пожалуйста.
- Скажите... - начала было Нина и замолчала. Павел подумал, что она,
должно быть, никак не может сообразить, о чем говорить с этим незнакомым