"Борис Львович Васильев. Князь Ярослав и его сыновья (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

Дубровицкий, прикажи на том холмике укрепиться. Колья поставить да обозами
огородиться. Засядем там да и будем глядеть, оттуда далеко видно.
- Ну а я не могу в стороне от битвы отсиживаться, - сухо сказал
Черниговский. - Да и сына к сече приучать пора.
И на великую радость подростка-сына, повелел своей рати двигаться
вослед Мстиславу Удалому.
Едва врубившись в первые ряды противника, Удалой понял, что перед ним
совсем иные татары, не те, что десять дней бегали от него по степи. Он
предчувствовал, что они окажутся иными, когда впервые увидел их
развернутый для битвы строй, и, будучи опытным полководцем, кое-какие меры
принял: приказал княжеским дружинам - наиболее мощной ударной силе его
войска - в сражение не ввязываться до особого сигнала и послал гонца к
Яруну, чтобы тот срочно выводил половцев на левое крыло и атаковал
самостоятельно, по собственному разумению. На это требовалось время, но
Удалого это не беспокоило: он верил в своих воинов, убежден был, что они
не только продержатся, сколько нужно, но и растреплют по перышкам
неразумных безбожников. Это соображение не мешало ему видеть всю битву, а
в особенности собственный правый фланг, на котором что-то вроде бы
задвигалось.
Удалой не знал, что Тугачар уже развернул свой тумен, уже оценил
позицию и начал действовать в строгом соответствии с повелениями
Субедей-багатура. Ни в одной армии мира тех лет не было столь жесткой,
даже жестокой, дисциплины, как у монголов, чем во многом и объясняются их
быстротечные победоносные войны. И, несмотря на нетерпеливый характер
Тугачара и даже на то, что был внуком самого Чингисхана, в битву он не
лез. Впрочем, командирам такого ранга категорически запрещалось лично
участвовать в боях: они руководили своими войсками, стоя на возвышенностях
позади сражающихся в окружении гонцов, адъютантов, а то и жен или
любовниц, и вели бой, не участвуя в нем лично. И сейчас его воины лишь
осыпали русские рати тучами длинных монгольских стрел, все время
демонстрируя готовность атаковать. Это отвлекало Удалого, сдерживало и
путало его правое крыло, что снижало скорость наступления и сбивало его
ритм.
А битва тем временем продолжалась, складываясь, в общем, благоприятно
для атакующих. К ним постепенно подтягивались свежие силы: уже ввязались в
бой войска только что подошедшего Мстислава Черниговского, дружина князя
Смоленского присоединилась к резервным дружинам Удалого, а Ярун на левом
крыле уже начал разворачивать половцев.
Как ни покажется странным, но все удачно складывалось и для Джебе.
Его тумен еще держался, несмотря на большие потери от умелых и яростных
мечей. Он не утратил общего руководства, его командиры строго
придерживались данных им перед битвой приказов, сохраняя общий строй, а
главное, Джебе знал, что за его спиной - Субедей-багатур с его
необъяснимым даром держать в руках поводья сражений.
А Субедей-багатур в это время недвижимо сидел на кошме, расставленной
на самом высоком холме, неотрывно следя за битвой узкими немигающими
глазами.
В бою наступило шаткое равновесие, которое азартный Удалой уже считал
победой. Сейчас должен был ударить Ярун со своими половцами, смять и
окончательно сокрушить непонятное упорство татар в центре, после чего