"Джон Варли. Споем, станцуем" - читать интересную книгу автора

Она похлопала его по плечу.
- Ну и простофиля же вы, - рассмеялась она. - Я уже четверть часа
пытаюсь затащить вас сюда. Вы что, думаете, что я сама смогла бы добиться
того, что получилось? Эта история о Бетховене - ложь.
- Ну и что мы будем делать?
- То, что будете делать _в_ы_ - это экспериментировать с этой
машиной, а я - помогать вам и объяснять, как добиться того, чего вы
хотите. Когда вы это закончите, я сыграю вам результат. Поверьте: я
слишком часто этим занималась, чтобы думать, что вы будете сидеть здесь и
описывать мне музыку. А теперь - _п_о_й_т_е_!
Он запел. Через восемь часов Рэгтайм потихоньку вошел в комнату и
поставил на стол рядом с ними тарелку с бутербродами и кофейник. Барнум
все еще пел, а синтезатор подпевал ему.


Барнум выплыл из своего творческого транса, ощутив, что что-то
повисло в поле его зрения и мешает ему видеть клавиатуру. Что-то белое,
дымящееся, на конце длинной...
Это была кофейная чашка, которую держала в руке Литавра. Он взглянул
ей в лицо; она тактично промолчала.
Работая на синтезаторе, Барнум и Бейли буквально слились в единое
существо. Да так и должно было быть, потому что музыка, которую пытался
продать Барнум, была создана их общим разумом. Она принадлежала им обоим.
А теперь он оторвался от своего партнера - настолько, что разговор с ним
стал чуть-чуть отличаться от разговора с самим собой.
- Как насчет этого, Бейли? Следует нам выпить этого?
- Не вижу, отчего бы и нет. Для того, чтобы охлаждать тебя здесь, мне
пришлось израсходовать порядочно водяного пара. Не мешает его восполнить.
- Послушай, отчего бы тебе не освободить кисти моих рук? Было бы
гораздо легче крутить эти рукоятки: лучшее ощущение, понимаешь? Кроме
того, я не уверен, что вежливо пожимать ей руку, если она не чувствует
мою.
Бейли не сказал ничего, но его жидкое тело быстро откатилось вверх по
рукам Барнума. Тот протянул руку и взял предложенную чашку, вздрогнув от
непривычного ощущения тепла в собственных нервных окончаниях. Литавра этих
прений не заметила; да и длились они лишь секунду.
Когда жидкость попала в горло, ощущение было как от взрыва. Он
поперхнулся, а Литавра, похоже, забеспокоилась.
- Полегче, друг. Для того, чтобы пить такое горячее, нужно, чтобы
нервы привыкли.
Она сделала осторожный глоток и снова обернулась к клавиатуре. Барнум
поставил свою чашку и присоединился к ней. Однако, пожалуй, настало время
сделать перерыв, и он не мог вернуться к музыке. Она заметила это и
расслабилась; взяла бутерброд и стала есть с таким видом, как будто
умирала от голода.
- Она _и _в _с_а_м_о_м _д_е_л_е_ умирает от голода, глупец ты этакий,
- сказал Бейли. - Или, по крайней мере, очень голодна. Она ничего не ела
восемь часов; а у нее нет симбиотика, который перерабатывает ее шлаки в
пищу и подает прямо в вены. Поэтому у нее и возникает голод. Вспоминаешь?
- Вспоминаю. Я позабыл. - Он взглянул на груду бутербродов. -