"Фред Варгас. Уйди скорей и не спеши обратно " - читать интересную книгу автора

нашел в ящике список своих двадцати семи подчиненных и постарался, читая
список вполголоса, запомнить их имена, не считая Данглара. Потом записал на
полях: "уши, жестокость, Ноэль" и "нос, брови, женщины, Фавр".

Он снова вышел на улицу, чтобы выпить кофе, чего не успел сделать из-за
встречи с Маризой. Кофейный автомат еще не привезли, и разносчики еды тоже
не появлялись, коллеги сражались за три стула и бумагу, электрики
монтировали розетки для компьютеров, а на окнах только-только стали
появляться решетки. Нет решеток - и нет преступлений. Убийцы подождут, пока
закончится ремонт. А пока можно гулять по улице и успокаивать расстроенных
женщин. А еще думать о Камилле, которую он не видел больше двух месяцев.
Если он не ошибается, она должна вернуться завтра или послезавтра, он уже
точно не помнил.

V

Во вторник утром Жосс очень осторожно обращался с кофе, стараясь не
делать резких движений. Он плохо спал, а все из-за этой недосягаемой
комнаты, которая то и дело возникала у него перед глазами.

Он тяжело опустился на табуретку у стола, где его ждали миска, хлеб и
колбаса, и с неприязнью оглядел те пятнадцать квадратных метров, которые
занимал. Трещины на стенах, матрас на полу, туалет на лестнице. Конечно, с
девятью тысячами франков он мог бы устроиться и получше, но почти половину
этих денег он каждый месяц отсылал в Гильвинек матери. Нельзя чувствовать
себя сытым, если мать голодает, так устроена жизнь, в этом ее простота и
сложность. Жосс знал, что грамотей брал недорого, потому что сам там жил и
потому что не платил налогов. И потом, нужно было признать, что Декамбре не
был из тех хапуг, готовых снять с тебя последнюю рубашку за сорок кубических
метров жилья в Париже. Лизбета вообще ничего не платила, потому что ходила
за покупками, готовила ужин и убирала в общей ванной. Декамбре делал все
остальное, пылесосил, стирал занавески из общих комнат, накрывал стол для
завтрака. И нельзя не признать, что в свои семьдесят лет грамотей прекрасно
справлялся.
Жосс задумчиво жевал влажный хлеб и вполуха слушал приглушенное радио,
чтобы не пропустить морской прогноз, который записывал каждое утро. Как было
бы здорово поселиться у грамотея! Во-первых, рукой подать до вокзала
Монпарнас, если что. Во-вторых, там простор, батареи, кровати на ножках,
дубовый паркет и ковры с вытертой бахромой. Когда Лизбета только поселилась
там, то первые дни с наслаждением ходила босиком по теплым коврам. А еще там
кормили ужином. Жосс только и умел, что жарить рыбу на решетке, открывать
устриц и глотать моллюсков, поэтому вечер за вечером питался консервами. И
потом, там была Лизбета, которая жила в соседней комнате. Нет, он бы никогда
не прикоснулся к Лизбете, никогда бы не дотронулся до нее своими жесткими
руками, он, который на двадцать пять лет старше ее. И тут надо отдать
должное Декамбре, он всегда относился к ней с уважением. Лизбета рассказала
ему ужасную историю о том первом вечере, когда она растянулась на ковре. А
аристократ и глазом не моргнул. Молодец. Вот что значит иметь мозги. А если
аристократ так умно себя вел, то и Жосс бы не сплоховал, с какой стати. Ле
Герны, может, и чурбаны неотесанные, но они не разбойники.