"Альфред Элтон Ван Вогт. Гамбит невидимки" - читать интересную книгу автора

презрительная и безжалостная усмешка искривила черты его человеческого
лица, на какое-то мгновение жутко обезобразив его. Сквозь лицо проступила
морда тигровой акулы - свирепая голова, едва удерживавшая свое человеческое
обличье. Острые зубы щелкнули, как у хищника, бросившего свою добычу.
Существо сделало прерывистый вдох, разинуло свой человеческий рот, и
втянуло воздух в горло. Воздух неожиданно неприятно обжег и оцарапал его.
Ощущение внезапного удушья вызвало у него приступ мучительного кашля
до белого тумана перед глазами. Существо вцепилось себе в шею сильными
человечьими пальцами и так стояло, силясь вытеснить мрак из своего мозга.
Ярость против этого человечьего тела горячей волной обожгла его рыбьи
нервы. Оно ненавидело свое новое тело - этот беспомощный корпус с ногами и
руками, маленькую отвратительную конструкцию с шаровидной головой и змеиной
шеей, ненадежно прикрепленный к почти сплошному куску из мягких мышц и
хрупких костей. Мало того, что от него почти не было прока в воде, оно
казалось негодным вообще ни для какой цели.
Мысль исчезла, когда, напрягая мускулы, существо стало пристально
вглядываться в неясные очертания местности вокруг. Совсем близко от него
чернота ночи причудливо сгущалась в ещё большую черноту деревьев. Виднелись
и другие темные пятна, на большем расстоянии, однако было трудно разобрать
были ли это деревья, холмы или дома. Но одно из них несомненно было
строением. Из одного проема в этом низком длинном строении лился бледный
желто-оранжевый свет. Чей-то силуэт мелькнул в освещенном океане. Силуэт
человека.
Эти белые люди были выносливы и удивительно отличались от темнокожих
аборигенов близлежащих островов. Еще не наступил рассвет, а они уже
поднялись и готовились к трудовому дню.
В неожиданном приступе ярости существо сплюнуло, когда мысли об этой
работе раскаленным металлом обожгли его мозг. Его человечьи губы разошлись
в оскале от неудержимого гнева на этих людишек, осмеливающихся охотиться на
акул и убивать их.
Пусть убираются и живут там, откуда они пришли. Море, это бурное и
великое море, не для таких как они, и среди всех морских обитателей
повелители акул - самые священные и неприкосновенные. Все остальное не
имело никакого значения, но систематическую охоту на акул необходимо
прекратить во что бы то ни стало. Самозащита - это наиважнейший закон
природы. Зарычав от бешенства, существо большими шагами направилось вдоль
берега, потом вглубь острова, прямо туда, где желтый свет слабо мерцал
навстречу рассвету раннего утра.
Бледнеющая полная луна плыла над волнами на запад, когда Корлисс
кончил умываться. Он повернулся и, подтянувшись, легко вскинул свое
крепкое, плотное тело на крутую насыпь, ведущую к кухне. Мужчина, шедший
впереди него, голландец Проуг, вступил в дверной проем строения и почти
закрыл собой слабый желтый свет лампы, льющийся изнутри. Громкий воль
вырвался из горла голландца:
- Что, завтрак ещё не готов! Ты опять дрыхнул на работе, трусливая
скотина!
Корлисс выругался про себя. Ему нравился этот строптивый голландец,
но иногда он раздражал своей вспыльчивостью.
- Заткнись, Проуг!
Проуг повернулся к нему и недовольно проворчал: