"Альфред ван Вогт. Бесконечная борьба {вариант}" - читать интересную книгу автора

четверо подсудимых действительно знали заранее, что он задумал пробраться
на звездолет.
Да, эту мысль подсказал один из подсудимых, а остальные с ним
согласились.
Когда Модьюн закончил, судья обратился к защитнику.
- Сэр, есть ли еще вопросы к свидетелю?
- Нет, - последовал ответ. - Я вообще не вижу никакого смысла
продолжать заседание.
- Согласен с вами, - поддержал его судья. Потом повернулся к
обвиняемым. - Встаньте! - приказал он.
Четверо подсудимых робко поднялись.
Судья продолжал:
- Поскольку свидетель подтвердил вашу вину... - начал он.
- Послушайте! - крикнул Модьюн.
Но судья, не обращая на него внимания, продолжал, как ни в чем не
бывало:
- ...приказываю взять всех четверых под стражу...
- А как же присяжные? - не унимался Модьюн. - Ведь их должен был
судить суд присяжных!
- ...и отвести в камеру. Там вы проведете одну неделю, в течение
которой имеете право подать апелляцию в высший суд. Если она не будет
принята, то ровно через неделю, считая с сегодняшнего дня, вас расстреляют
из ядерных ружей.
Он дал знак полицейским, которые стояли позади пленников.
- Уведите осужденных! - приказал он.
Потом повернулся к Модьюну и любезно произнес:
- Я хотел бы поблагодарить вас за правдивые показания. Именно
благодаря им нам удалось без особых проволочек доказать вину подсудимых.
"Сомнительный комплимент", - подумал Модьюн.



19

"Кажется, я сделал все, что мог, - размышлял Модьюн, и теперь пусть
все идет своим чередом".
Почему же тогда весь остаток дня после суда его беспокоит неприятный
жар во всем теле? Его философский ум с трудом справлялся с этими глупыми
выходками желез внутренней секреции. До чего все-таки странно - он
встретил Роозба с приятелями совершенно случайно, и вот его тело так
привязалось к ним...
"Как будто я искал их специально, потому, что подметил в них какие-то
особые качества! - подумал Модьюн.
В первый же день, выйдя из-за барьера, он просто-напросто остановил
первую попавшуюся машину с четырьмя пассажирами и занял одно из двух
свободных мест. Никаких других поводов для встреч не было Какая разница -
эти четверо или любые другие человекозвери?
"Вот истинная перспектива наших взаимоотношений", - успокаивал он
себя.
И все же тело испытывало непонятное возбуждение.