"Константин Ваншенкин. Шумавские волки " - читать интересную книгу автора

- Марушка! - гремит Ян. - Красавица Марушка! Знакомьтесь с Марушкой
Врбецкой, товарищи. А товарищи - из Москвы, наши дорогие гости. Красавица
Марушка!
Марушка чуть-чуть конфузится, смеется, подавая руку.
- Брат Пижма очень тосковал по красавицу Марушку!
- А! Марушка что-то говорит и грозит пальцем.
- Она говорит, - переводит Ян, - что вы, наверное, с братом Пижмом
гуляете там в Праге по пивным, по трактирам.
Сияющий Пижма бегло целует жену и входит в дом, неся повисших на нем
детей. Марушка приглашает нас.
У них двухэтажный немецкий дом со всеми удобствами, городская мебель,
телевизор, холодильник. Жена Марушка - хозяйка, все свое: куры, овощи,
клубника. Она беспокоится: как безо всего этого она будет в Праге, там все
купи, да и шум, гам городской жизни ее пугает. Она была там два раза, не
помнит, как выбралась.
Пьем кофе и, чуть-чуть закусив, идем вчетвером в "последний трактир
республики" - "реставрироваться". Врбецкие подойдут позже.
Уже смеркается. Над кряжем на светлой холодной полоске неба резко
выделяются острые черные ели... Шумава!
И не только Москва, но и Прага - где-то далеко-далеко!
За стойкой старик Коблер. Ян представляет нас. Коблер раньше владел
этим трактиром, теперь заведует государственным. Но он доволен: во-первых,
никаких хлопот и конкуренции, а главное, две его дочери немые ("Потому что
на родственнице он поженился, - объясняет Ян, - знаеге, как раньше было:
поле выходило за поле, стадо за стадо"), немые, но обе замужем - за
пограничником и лесником - потому что здесь закрытая зона, и женщин мало, а
иначе разве бы они вышли, хотя девушки хорошие. Муж одной из них, лесник,
выпив, обычно хвалится, как хорошо, когда жена всегда молчит, остальных
мужей он жалеет.
Сейчас народу в трактире мало. Наверное, еще рано, Йозеф
останавливается около играющих в карты, а мы с Яном проходим дальше, в
маленький пустой зал. Ян оставляет нас, но тут же возвращается с человеком в
форменной блузе. Человек красив - шелковистые вьющиеся волосы, смуглое от
непогоды лицо, глаза веселые, чуть насмешливые.
- Это старший лесничий Кантор.
Ах, это тот самый Кантор, который давно, во время заносов, ходил на
лыжах под пулями диверсантов в Сушицы за хлебом, тот самый Кантор, который и
пустил всем известное здесь словечко - Пижма.
Он уже немного выпил, смеется, ворот распахнут. По-русски он не говорит
совсем, так же как и мы по-чешски, и когда Ян снова выходит, он, чтобы
развлечь нас, показывает нам снимки киноактрис, среди них мелькают знакомые
лица.
Народу прибавляется. Ян приводит еще лесничего - крупного плечистого
парня.
- Он называется Ярослав Махалька.
Приходит майор-пограничник с женой, еще люди. Старик Коблер приносит
всем пиво.
- А где Йозеф?
- Пепичек уже играет в карты.
Мы тесно сидим за длинным непокрытым столом. Ян говорит что-то Коблеру,