"Константин Ваншенкин. Графин с петухом " - читать интересную книгу автора

приезжала жена. Но сегодня был вторник.
Одни спали совсем беззвучно, другие хрипло дыша, кто-то стонал, - и
снилось ребятам разное: дом, девушки, когда-то любившие их, матери, боевые
прыжки, разрывы мин и всякая всячина. А Пашке Кутилину, как он утверждал,
вообще никогда ничего не снилось.
Лутков, легко выжавшись на руках, боком сел на край верхних нар и
толкнул Пашку: "Подвинься!" - тот послушно подвинулся и улыбнулся, не
просыпаясь: "Приехал?..."
После завтрака, поблескивая медалями, построились внутри землянки, в
проходе, вышел ротный, высокий, свежий, приложил кончики пальцев к почти
голубому меху щегольской шапки:
- Здравствуйте, орлы!
- Здравия желаем, товарищ гвардии старший лейтенант! - с удовольствием
ответила рота.
Скворцова любили. Очень важно, какие у тебя непосредственные
начальники. Комбат и командир бригады далеко. Ротный ближе, но и с ним
солдат общается мало. Главное - какой у тебя взводный, помкомвзвод, командир
отделения.
- Выводите людей!
Возле землянки успели еще покурить. Мимо уже спешили на занятия
другие - бронебойщики, таща на плечах длинные противотанковые ружья, бежал
на слегка подгибающихся ногах отставший пулеметчик, на нем, как хомут, сидел
станок старого "максима".
Построились повзводно, пошли.
В лесу стояла целая бригада, но, странное дело, у каждой роты и даже
взвода, как будто кто специально распределил, был свой и весьма обширный
район для занятий, своя зона, куда обычно другие не только не вторгались, но
и не замечались поблизости.
Вышли в поле, на южном покатом склоне холма снег уже истлел, но земля
еще не подсохла, грунт был вязкий, тяжелый. Взвод шел по дороге, лейтенант и
сержанты сзади. Замыкающим было слышно, как Плужников рассказывает о своей
давнишней поездке в Москву. Как всегда, в его рассказе фигурировала женщина.
У него была привычка слегка поплевывать, будто что-то пристало к кончику
языка. Отделенные почтительно слушали. Помкомвзвод Агуреев изредка еще
подсчитывал ножку - голос его долетал издалека - потом это ему надоело, и он
сказал:
- Веприк, ведите взвод.
Командир отделения сержант Веприк приблизился к строю и тоже подсчитал
ногу:
- Раз, два, левой, левой, раз-два, р-раз, р-раз, р-раз, запевай!
Витька Стрельбицкий, кашлянув, хрипло начал:

Якорь поднят, вымпел алый
Плещет на флагшто-о-оке,
Краснофло-те-ец, крепкий малый...

Но подхватили нестройно, не в лад, кто-то сбился и сбил остальных. В
строю засмеялись. У них было хорошее настроение. Они понимали друг друга,
они знали все друг о друге. Они знали, кто из них кем был, их, правда, не
интересовало, кто кем будет.