"Константин Ваншенкин. Графин с петухом " - читать интересную книгу автора

Скворцовым разведки. Немцев в селе не было, и ротный принял единственно
возможное решение - войти в село.
Броском преодолели открытое место и уже у околицы, у первого плетня,
ротный построил их, сам подсчитал ногу и скомандовал:
- Запевай!
Стрельбицкий откашлялся и хрипло завел:

Якорь поднят, вымпел алый
Плещет на флагшто-о-оке,
Краснофло-те-ец, крепкий ма-лы-ый,
В рейс идет дале-окий...

И все подхватили дружно и лихо, и гордо, - понимая, что нужно спеть как
следует, как только возможно хорошо.
И потрясенное, в испуганной радости, застыло утреннее село, ничего не
понимая, застигнутое врасплох этой песней, этим строем, захлестнутое
щемящим, давним, довоенным. Замелькали в окнах неверящие бабьи лица,
выбежало на дорогу несколько босых мальчишек, позабывших, что можно пылить
рядом с колонной.

Мира пять шестых объездив
По различны-ым стра-а-анам...

Но ротный оборвал песню. Он крикнул одно только слово, и его было
довольно, чтобы рота ссыпалась с дороги, укрылась в зелени по обе стороны
улицы. Это слово было - "Воздух!". Растворяясь в ранней голубизне теплого
летнего утра, почти недвижно стоял в высоком небе немецкий разведывательный
самолет.
- "Рама", - сказал Веприк довольно бодро. - Рыщет.
- Нас высматривает, гад, - произнес Лутков и сплюнул. - Больше некого.
Остальные мрачно молчали.
"Что же это будет?" - мелькнуло у Голубчикова.
"Ничего, обойдется, - успокоил себя Пашка. - Не может быть".
"Будет подмога", - понадеялся Двоицын.
И еще подумали все вместе: "Главное - дождаться темноты".

2

Они лежали на взгорке, несколько человек, боевое охранение, отдаленно
слыша за спиной смутные шумы деревни. Они оседлали дорогу, замаскировались -
воткнули два смородиновых куста - место было слишком открытое. Но отсюда
хорошо просматривалась дорога.
- Можно спать! - сказал Агуреев.
Позади была напряженная бессонная ночь, но она была позади, и о ней уже
не думали. Нужно было беречь силы для следующей ночи.
Они ненадолго, слегка задремывали беглым, поверхностным сном, тут же
пробуждаясь. Над ними стояла гнетущая тишина дня.
Их мысли настойчиво возвращались к одному: уйти, исчезнуть с этих
открытых пространств - в спасительные загражденья лесов, в их тень и сумрак.
Как домой, хотелось добраться до бригады, хотя там, может быть, шел сейчас