"Константин Ваншенкин. Его опасные пасы " - читать интересную книгу автора

и он чувствовал, что без паса выглядит слабо. Тараня стену ветра, он вскоре
выбился из сил. Однажды ему удалось протащить мяч до штрафной, но тут его
встретил их капитан, защитник с черными раскосыми глазами, зацепил, сбил с
ног. Игорь не сразу смог подняться, так он устал. Судья дал штрафной, но
мяч, пушечно посланный Барабановым, едва достиг вратаря.
А те били по воротам без конца. Мяч их тоже не слушался, они не могли
его догнать, но каждый удар представлял угрозу для защиты и Евтеева. Чаще
других выходил на ворота их левый инсайд с сильным ударом и широкими
бедрами, видимо вследствие второй этой особенности носящий прозвище - Баба.
Так к нему обращались партнеры. Он забил два мяча из трех, Со стороны матч
выглядел комично. Стадион сперва смеялся, а потом и ему это надоело.
Начни чапаевцы по ветру, может быть, и они могли бы выиграть. Но
теперь, ко второму тайму, они были слишком измучены бессмысленной борьбой, и
Барабанов сумел только размочить счет.
- Ничего! - сказал Кубасов мрачно. - Игра! Полезно и это попробовать.
- Дома мы их разорвем! - пообещал Барабанов. На другой день, в
безветрие, проиграла "Локомотиву" и первая команда "Чапаевца".
Через неделю предстояли ответные встречи.

11

Во вторник, после тренировки, которая, как обычно, состояла из ударов
по воротам и двусторонней игры, Игоря отозвал Коляда и сказал таинственно:
- Алтын, надо отметить. Тот изумился:
- Что отметить?
- Ну как? Что учебный год окончили. У Барабана есть.
- А что у него? - спросил Игорь с испугом. Вина в их доме не держали.
Мать не одобряла даже редких выпивок отца. Она многого в отце не одобряла.
Игорь любил и отца, и мать, но их трудно было любить вместе, настолько разны
были их суждения и поступки. Все же ближе ему был отец.
- "Спотыкач", - охотно сообщил Коляда.
- Ну, пошли, - согласился Игорь неуверенно. Они по одному незаметно
отстали от остальных - Барабанов, Евтеев и их двое. Лес начинался сразу за
заводским стадионом. Нынче Игорь еще ни разу не бывал в лесу и сейчас
пожалел об этом как о невольной утрате. Листва набрала силу, но не успела
еще потемнеть, в сочной траве было мало нового лесного мусора. Перед вечером
лес весь светился - березы естественным дневным светом, сосны будто лампы, и
даже стволы осин излучали зеленоватый свет. Сколько набирал он когда-то
грибов в этом лесу, в этом осиннике, среди папоротников, слева от дороги.
Однажды, едва вошли сюда и не успели еще разбрестись, он с екнувшим сердцем
увидел в зелени большой рыжеголовый подосиновик и, пока другие не заметили,
небрежно сказал, направляясь к нему:
- Чур, мой!
- Погоди, погоди, Алтын! - закричал тогда Щучка. - Там змея, гадюка, я
видел, под шляпой обвилась.
Все остановились, а Игорь, поколебавшись, поширял палкой вокруг гриба,
наклонился и срезал. Никакой змеи, конечно, не оказалось. А подосиновик был
хорош, крупный и одновременно чистый, первый, он особенно дорог, потом это
ощущение немного - совсем немного! - тускнеет, когда у тебя почти полна
полумерная, а то и мерная корзина.