"Братья Вайнеры. Карский рейд " - читать интересную книгу автора

Шестаков сделал вид, что глубоко задумался, скрутил толстую махорочную
самокрутку, прикурил от уголька:
- Понимаешь, мил друг Ваня, революция - штука долгая. И окончательно
побеждает она не во дворцах, а в умах...
Иван закивал - понятно, мол. А Шестаков продолжал:
- Когда большинство людей начнет понимать мир правильно, тогда и
победит революция во всем мире...
Соколков взъерошился:
- Ну, а я чего понимаю неправильно?
- А неправильно понимаешь ты - пока что - содержание революции. -
Шестаков легко забросил на койку согревшиеся ноги и сунул их под тюфяк.
- В каких же это смыслах? - обиженно переспросил Иван.
- В самых прямых, Ваня. Революция - это работа! Чтобы каждый матрос
зажил как адмирал, надо всем очень много работать. Ты сам- то когда
последний раз работал?
- О- ох, давно! - пригорюнился Соколков. - Только когда же мне
работать- то было? Я под ружьем, считайте, шестой год без отпуска!
- Вот то- то и оно. А хлебушек- то все шесть годов мы с тобой кушаем?
Миллионы людей под ружьем, а кто под налыгачем? А у станка? А в шахте?
Слышал, докладывали: в нынешнем году Россия выплавит стали, как при Петре
Первом. Ничего? На двести лет назад отлетели. А ты адмиральской жизни
желаешь! Ну и гусь!..
Иван подбросил несколько щепок в печку, раздумчиво спросил:
- А что же будет- то?
- Все в порядке будет, Иван. Беда наша, что мы пахоту ведем не плугом,
а штыком. Плугом это делать сподручнее, и хлеб из- под него богаче, да
только от бандитов и грабителей, что на меже стоят, плугом не отмахнешься.
Тут штык нужен. Погоди немного, отгоним паразитов за окоем - вот тогда мы с
тобой заживем по- другому...
- Эт- то верно. Да хлебушек- то людям сейчас нужон! Ждать многие
притомились...
- Вот мы с тобой и отправляемся на днях за хлебом, - сказал Шестаков
примирительно.
- Далеко? - оживился Соколков.
- Не близко. - Шестаков натянул повыше байковое одеяло, нахлобучил
поглубже шапку, удобнее умостился на койке. - На Студеный океан, в Карское
море.
Не вдумываясь, откуда в океане возьмется хлеб, Соколков лишь спросил
деловито:
- Много хлеба- то?
- Миллион пудов с гаком.
- Ско- о- лько? - обалдело переспросил Иван.
- Мил- ли- он, - сонно пробормотал Шестаков, его уже кружила теплая
дремота. И вдруг, приподнявшись, сказал ясным голосом: - Иван, ты
соображаешь, сколько это - миллион пудов? Да еще с гаком? Всей России
каравай поднесем!
Уронил голову в подушку и заснул уже накрепко, без снов, до утра.
А Иван Соколков еще долго лежал в темноте, шевелил губами, морщил лоб -
подсчитывал.