"Братья Вайнеры. Карский рейд " - читать интересную книгу автора

грозит смертью..."

Неустроев взял в руки телеграмму, перечитал ее, грустно покачал
головой.
Шестаков горячо продолжал:
- Мой долг моряка и большевика предписывает мне спасти голодающих
или... погибнуть вместе с ними.
Неустроев развел руками, немного растерянно спросил:
- Чем я могу быть полезен?
Шестаков удивился:
- Как чем? Вы один из старейших арктических капитанов, у вас богатейший
опыт ледового плавания. Вы ведь служили еще на "Ермаке"?
Неустроев кивнул:
- Да, я имел честь быть старшим офицером на судне, когда им командовал
Степан Осипович Макаров.
Шестаков заметил льстиво:
- Вы прекрасный гидролог, Константин Петрович! Я знаю, что еще в
Морском корпусе гардемарины учились по вашим учебникам...
- Не надо слов, - махнул рукой Неустроев. - У меня.вопросов больше нет.
Послышались легкие шаги, и в кабинет вошла высокая молодая женщина в
темном платье с белым воротничком. Она сдержанно поклонилась Шестакову.
Неустроев представил:
- Познакомьтесь, пожалуйста, Николай Павлович, с моей дочерью Еленой. -
Он повернулся к дочери и с неуверенной извиняющейся улыбкой добавил: -
Леночка, это комиссар Шестаков. Мы...
- Прости, папа, вы так громко... Короче - я в столовой слышала весь ваш
разговор. Когда мы едем?
Шестаков внимательно посмотрел на нее: сильная гибкая фигура, твердые
серые глаза. И вежливо ответил:
- Елена Константиновна, мы с вашим отцом отправляемся в Архангельск
сегодня ночью.
Непринужденно прислонясь спиной к резному мореного дуба книжному шкафу,
Елена спросила:
- Мы едем только втроем? - "Мы" прозвучало недвусмысленно.
Еще вежливее Шестаков пояснил:
- Мы едем втроем: ваш отец, мой помощник Иван Соколов и я.
Серые удивленные глаза Елены влажно заблестели, и Шестакову показалось,
что она сейчас заплачет. Но голос ее был сух и непреклонен, когда она
сказала:
- Значит, вчетвером.
Шестаков даже растерялся.
- Елена Константиновна, нам предстоит дьявольский рейс. Поверьте, это
не женское дело... - насколько мог ласково сказал он.
Елена вспыхнула:
- Не говорите банальностей! "Не женское дело"! - передразнила она
Шестакова. - А по трое суток не выходить из тифозных бараков - это женское
дело? Делить осьмушки хлеба умирающим детям - это женское дело?...
Елена оторвалась от книжного шкафа, стремительно подошла к столу:
- Неделями трястись в санитарной двуколке?... Отстреливаться от
казаков... Это чье дело?!