"Лорен Вайсбергер. Дьявол носит 'Прада' " - читать интересную книгу автора

следовало принять превентивные меры и, войдя в контакт с каждым
задействованным лицом, убедиться, что наш тщательно разработанный план
сработал.
Я остервенело рылась в сумке, разыскивая мобильник, который мне
презентовали в "Подиуме", чтобы я всегда была в пределах досягаемости
Миранды. Наконец я нашла его на самом дне и бросила на кровать. На дисплее
светилась надпись, сообщавшая, что в этом месте нет сигнала, и я сердцем,
печенкой почувствовала, что она звонила, звонила - и попала на автоответчик.
Я ненавидела свой мобильник всей душой. Я ненавидела и домашний телефон. Я
ненавидела телефон Лили и тех, кто продает телефоны; я ненавидела рекламу
телефонов и даже самого Александра Г. Белла. С тех пор как я стала работать
на Миранду, у меня появилось много неприятных качеств, но самым сильным из
них была дикая ненависть к телефонам.
Когда звонит телефон, большинство людей радуются. Кто-то хочет
пообщаться с тобой, поздороваться, порасспросить о жизни, о планах. Для меня
же телефон стал дамокловым мечом, назойливым кошмаром, от которого замирает
сердце. Люди часто считают, что многочисленные телефонные "навороты" - это
всего лишь интересные новинки; меня же прежде всего интересовало, как они
могут помочь мне хоть частично остановить льющийся из трубки поток приказов.
Я никогда прежде не пользовалась "вторым звонком" но уже через несколько
дней работы в "Подиуме" написала заявление на "второй звонок" (чтобы она
никогда не попадала на сигнал "занято"), определитель номера (чтобы избегать
ее звонков), "второй звонок с определителем номера" (чтобы избегать ее
звонков, если разговариваю с другим человеком) и автоответчик (чтобы она не
могла догадаться, что я избегаю ее звонков). Пятьдесят баксов в месяц,
выплачиваемые телефонной компании, показались скромной платой за обретенное
душевное спокойствие. То есть не то чтобы спокойствие, но хотя бы
своевременное предупреждение об опасности.
Однако с сотовым телефоном такой номер не прошел. Конечно, у него были
все перечисленные функции, но, с точки зрения Миранды, не существовало
никакой уважительной причины, чтобы сотовый не отвечал, Этого просто не
могло быть. Несколько доводов, которые я привела Эмили, когда она вручила
мне телефон стандартной офисной модели, были тут же отвергнуты.
- А если я сплю? - спросила я с идиотским видом.
- Проснись и ответь. - Она обрабатывала пилочкой длинный узкий ноготь.
- А если ем что-нибудь очень вкусное?
- В Нью-Йорке все говорят за едой.
- А если я на приеме у гинеколога?
- Там ведь не уши проверяют, правда? Ну ладно. Я поняла.
Я ненавидела чертов телефон, но не обращать на него внимания не могла.
Он привязывал меня к Миранде, как пуповина, затянувшаяся вокруг горла,
и не давал вырваться и спастись от грозящего удушения. Она звонила
постоянно, и я, как больная собака Павлова, стала всеми внутренностями
отзываться на ее звонок. Дринь-дринь. Учащается сердцебиение. Дри-и-нь.
Автоматически судорожно скрючиваются пальцы и напрягаются плечи.
Дри-и-и-и-инь. Ох, ну почему она не оставит меня в покое, всего лишь в
покое, я ведь больше ни о чем не прошу! Лоб покрывается испариной. За эти
чудесные выходные я ни разу и не подумала, что мобильник может попасть в
мертвую зону, просто решила, что он зазвонит, если произойдут неприятности.
Роковая ошибка. Я бродила по квартире, пока не поймала сигнал, задержала