"Роже Вайян. Закон" - читать интересную книгу автора

- Я возьму адвоката, - заявил посетитель.
- Советую взять адвоката поискуснее.
- Я манакорского не возьму.
Комиссар улыбнулся. С обоими адвокатами, проживающими в Порто-Манакоре,
он был в плохих отношениях.
- Желаю успеха, - проговорил он.
Посетитель не тронулся с места.
- Мне больше нечего тебе сказать.
Помощник, полуобняв за плечи посетителя, увел его в соседнюю комнату.
Тот нехотя подчинился.
- Ослиная твоя башка, - шипел ему по дороге помощник комиссара. -
Проклятая ослиная башка. Тебе же сказали, что нужно сделать. Это же в
твоих интересах, пойми...
Они скрылись за дверью.
- Вы не уважаете закон, - проговорил судья.
Комиссар отодвинулся от стола вместе с креслом.
- Милейший друг... - начал было он.
- Если те, кто обязан по долгу службы уважать закон, - оборвал его
судья, - если как раз те...
Комиссар поднялся и на цыпочках подошел, почти подбежал к двери и
захлопнул ее. Обернулся, приложил палец к губам. Потом воздел руки к
небесам. Искусно изобразил мимикой сцену отчаяния. Потом расхохотался.
- Ей-богу, со стороны можно подумать, carissimo amico, что вы поклялись
закончить вашу карьеру в Порто-Манакоре.
- А почему бы и нет? - спросил судья.
- Покойный Фридрих Швабский вашему продвижению по служебной лестнице не
поможет.
- У этого человека, которому вы помешали уехать за границу на
заработки, дети с голоду подыхают, - сказал судья.
Комиссар нагнулся над судьей, схватил его за плечи.
- А мы, судья, а мы, разве мы не подыхаем в этом городе, откуда никогда
еще никому не удавалось вырваться?!


Тонио, доверенное лицо дона Чезаре, приняли в игру шестым. Партия
только-только началась в одной из таверн Старого города, а заводилой, как
всегда, был Маттео Бриганте. В "закон" можно играть впятером, вшестером,
всемером и даже с большим количеством участников, но удобнее всего играть
вшестером.
В Порто-Манакоре Маттео Бриганте контролирует все, включая игру в
"закон". Он бывший старший матрос королевского морского флота. Вернувшись
в 1945 году после поражения в родной город, он сразу же установил надо
всем свой контроль. Ему уже под пятьдесят, но он сохранил свой моряцкий
облик: так и кажется, что он вдруг возьмет и поднесет свисток ко рту, к
своему тонкогубому рту под узенькой полоской жестких черных усиков, к
плотно сжатым даже во время смеха губам. Контролируя все, но делая все
чужими руками, он ни разу не представал перед судом, разве что еще до
войны за accoltellato - пырнул ножом одного парня, который похитил
невинность сестры Маттео. Впрочем, такое преступление делает преступнику
честь: к таким "преступлениям в защиту чести" все судилища Южной Италии