"Роже Вайян. Бомаск" - читать интересную книгу автора

Мари-Луиза Нобле, девица в лыжных брюках, слушала разговор, не проронив
ни слова. Вид у нее был угрюмый.
- Я нигде не бываю в Клюзо, - ответила она.
Нобле решил сопровождать молодых людей. "А то, пожалуй, хлопот с ними
не оберешься", - подумал он.


Оркестр расположился на маленькой сцене, где иногда ставились спектакли
силами двух любительских трупп: "Общества содействия светской школе" и
"Патронажа св.Иосифа". В тот вечер над сценой, во всю ее длину, был
протянут плакат: "Единство действий в борьбе за мир и требования
трудящихся".
Был киоск, где продавали книги и брошюры, был буфет, в котором
активисты исполняли обязанности официантов. За порядком наблюдали
специально выделенные молодые люди, стоявшие у входа в зал и на маленькой
площади у подъезда. В буфете за столом, украшенным красными гвоздиками, на
почетном месте сидел в окружении членов комитета секции и их семей рабочий
Кювро, герой большой забастовки 1924 года, в настоящее время председатель
фракции коммунистов в муниципальном совете Клюзо, где они составляли
меньшинство.
Появление внука "великого Летурно" и Нобле не вызвало особого
удивления. В первые годы после Освобождения почти вся городская верхушка
бывала на праздниках, которые устраивались коммунистами. Тогда в моде были
благотворительные базары на американский лад - продажа с аукциона.
Владелец скобяной лавки, фамилия которого неизменно возглавляла список
реакционных кандидатов на муниципальных выборах, каждый год жертвовал для
аукциона старинное кресло стиля Людовика XV и сам же выкупал его на
торгах, набавляя одну тысячную кредитку за другой. Он перестал бывать на
этих праздниках лишь после того, как в результате блока реакционных партий
коммунисты департамента лишились депутатских мест в Национальном собрании.
Но в апреле 195... года еще не все мосты между противными сторонами были
сожжены, и предполагалось, что сам мэр, радикал-социалист, пожалует на бал
около полуночи и чокнется с рабочим Кювро.
Филипп Летурно и его спутники сели недалеко от оркестра - Филипп между
двумя своими дамами, лицом к залу, а Нобле напротив них, спиной к публике.


Как только я показался в зале, меня усадили за стол, украшенный
красными гвоздиками. Я прислушивался к разговорам. Речь шла о Филиппе
Летурно. Кювро - "рабочий Кювро", как его звали во всех окрестных
промышленных городах, - старик лет семидесяти, говорил:
- Франсуа Летурно никогда не пришел бы на бал к рабочим. Но уж если бы
пришел, то, конечно, без галстука бы не явился.
Филипп Летурно был без пиджака, в пуловере, какие носят велосипедисты
на гонках иди спортсмены-лыжники.
- Старик вел лютую борьбу против нас, но он нас не презирал, -
продолжал Кювро. - Он бы никогда не привел к нам потаскушек...
- У блондинки совершенно приличный вид, - возразила Раймонда Миньо,
жена инспектора почтового ведомства. Ее муж был секретарем местной секции
компартии, но она сама никогда не выражала желания стать коммунисткой.