"А.И.Уткин. Большая восьмерка: цена вхождения " - читать интересную книгу автора

7

четверти века Советский Союз был относительно слаб и был лишь одним из
нескольких мировых центров в многополярном мире. Но с крушением Германии и
Японии, с ослаблением Британии, Франции и Китая усилившийся Советский Союз
стал единственным потенциальным конкурентом Соединенных Штатов. И прав
Гартхоф, замечающий, что Запад обрел "манихейскую антикоммунистическую точку
зрения, в то время как каждая сторона шла за реализацией либо своих амбиций,
либо своей исторической судьбы, что и обеспечило долговременный характер
конфликта - но и в этом случае стороны руководствовались прагматичными
курсами, они основывались на соображениях риска, стоимости, возможных
приобретений, опасностях неверного расчета - на рациональных основаниях, а
не идеологической ослепленности"4.
Конфликт был основан на реалистическом и традиционном балансе мощи, а
не на неких соображениях мировой классовой борьбы. В противном случае, если
бы идеология правила бал, было бы непонятно, почему "холодная война"
вступила в критическую фазу в 1945 году, а не в 1917.
Западу помогла его консолидация. Как признают сейчас американские
стратеги, "советская мощь была важным, но второстепенным-если сравнивать ее
с германской и японской мощью - вызовом для американской стратегии. В
условиях, когда вся Япония и большая часть Германии с середины 50-х годов
находились в зоне влияния США, баланс сил был настолько против Советского
Союза, что Москва имела очень малые шансы выиграть холодную войну. Теперь,
оглядываясь назад, мы видим, насколько сложным было положение Москвы; Запад
должен был действительно играть бездарно, чтобы с такими картами не
выиграть5.
Сейчас, по прошествии десятилетий, даже самым ярым противникам
советского коммунизма ясно, что преобладавшая долгое время на Западе точка
зрения - и даже непререкаемая вера относительно того, что коммунистическая
идеология заставляет советских лидеров расширять сферу своего влияния, что в
Кремле существует некий "мастер-план", некая схема завоевания Запада,
является бредом воспаленных умов. Такая вера предполагала способность
коммунистического Востока с легкостью сокрушить капиталистический Запад,
предполагала веру советского руководства в военную мощь как решающий и
окончательный инструмент внешней политики. Между тем Запад имел возможность
много раз - в Бресте, Рапалло, Москве,


8

Тегеране, Ялте, Потсдаме, Женеве, Вашингтоне, Хельсинки, Вене, Париже и
многих других местах видеть и понимание советским руководством
ограниченности своих возможностей, и неприятие применения военной мощи как
"финального решения" спора между Востоком и Западом6.
Обратимся к американскому дипломату и ученому, посвятившему жизнь
практике и теории "холодной войны": "Запад допускал ошибку, веря в то, что
советские лидеры были привержены исторически якобы неизбежной борьбе между
двумя мирами до тех пор, пока, в конце концов, не достигнут своего триумфа.