"Сергей Утченко. Социальное и политическое значение термина "optimates" у Цицерона" - читать интересную книгу автора

благонамеренные и зажиточные граждане, независимо от их принадлежности к
тому или иному ordo.
Подобное воззрение, как уже указывалось выше, Цицерон отстаивает и в
другом месте разбираемой речи (Pro Sest., 138) Что касается включения в
число оптиматов и libertini, то это, очевидно, не "оговорка" и не
демагогический прием оратора, но определенное убеждение Цицерона, поскольку
в одном из писем к Аттику он называет вольноотпущенника Филотима "вполне и
весьма (nimius) оптиматом" (Att., IX, 7, 6).
в) Понятие optimates (бj"ПГО№ПгП"ОїО№) для Цицерона почти всегда равно
понятию boni. В равнозначном смысле он употребляет оба эти термина как в
разбираемой речи (Pro Sest., 96, 103, 139), так и в ряде других случаев
(напр., Att., I, 13, 2, Fam., L, 9, 17). Следует отметить, что,
пропагандируя свои излюбленные лозунги concordia ordinum или consensus
bonorum omnium, а также развивая в "De officiis" учение об идеальном
гражданине (vir bonus), Цицерон и здесь имел в виду не только представителей
двух высших сословий, союз между которыми он пропагандировал почти всю
жизнь, но и "лучших" (boni) из народа, подразумевая под ними представителей
верхушечных слоев плебса, т.е. тех, кого он относил к "сословиям" эрарных
трибунов, писцов и т.д. Вероятно, и понятие optimates также использовалось
Цицероном в качестве некоего политического лозунга.
Итак, для Цицерона оптиматы - это благонамеренные и зажиточные
граждане, независимо от их принадлежности к тому или иному сословию,
определенный социальный слой римского населения. В этом смысле Цицерон
многократно употребляет термин optimates и в своих теоретических трудах (De
rep., I, 48, 50, 65; II, 23, 41; III, 47; Leg., II, 30; III, 10, 33, 38) и в
речах (Pro Flacc., 58, in Cat., I, 7) и, наконец, в письмах (Att., I, 20;
IX, 2; XIV, 21; Q. fr., I, 1).
Исходя из всего вышесказанного, было бы неправильным утверждать, что
понятие optimates лишено у Цицерона определенной политической окраски. Это
вообще невозможно. В Риме, как везде и всегда, социальная борьба тесно
переплеталась с борьбой политической, и разделение этих двух линий борьбы
было бы искусственным и противоестественным. В своих исторических экскурсах
Цицерон неоднократно упоминает об оптиматах и об их роли в политической
жизни и борьбе. Но и здесь дело обстоит гораздо сложнее, чем это кажется
сторонникам прямолинейной схемы, основанной на представлении о
"двухпартийной системе", хотя, видимо, именно из этих экскурсов и вытекает
интерпретация борьбы во времена Гракхов, во времена Мария и Суллы как борьбы
между политическими "партиями" оптиматов и популяров.
Нам известны, собственно говоря, всего лишь два случая, когда Цицерон
непосредственно связывает понятие optimates с рассуждением о политической
борьбе, о Гракхах, о Марии и Сулле. Прежде всего следует иметь в виду
краткий исторический экскурс в речи "Pro Sestio" (103). Здесь говорится о
том, что были такие случаи, когда стремления массы (multitudinis studium) и
выгода народа (populi commodum) во многом не совпадали с пользой для
государства.
Луций Кассий предлагал закон о тайном голосовании; народ (populus)
считал, что речь идет о его свободе. Не согласны были первенствовавшие
(principes) в интересах благополучия оптиматов (in salute optimatium), они
боялись безрассудства и произвола массы (multitudinis) при голосовании.
Тиберий Гракх предлагал земельный закон. Закон был приятен народу (populo),