"Николай Васильевич Устрялов. Проблема прогресса" - читать интересную книгу автора

-- добавлял Жозеф де Мэстр.
Присматриваясь к исторической жизни, нельзя не отметить
чрезвычайной пестроты и сложности данных, характеризующих
развитие человечества, живописную сутолоку мировой истории.
Меньше всего можно проследить в этом растрепанном разнообразии
какое-либо одно господствующее устремление. Линий процесса --
множество, действительность многолика.
Гиббон считал критериями прогресса -- богатство,
благополучие, знание и добродетель. Часто различают прогресс
технический, экономический, интеллектуальный, моральный,
социальный. Эти виды можно объединить в общее понятие
культурного прогресса. Но можно рассматривать их и порознь, не
упуская, однако, из виду их тесной жизненной взаимозависимости.
Технический прогресс сам по себе вторичен, производен.
Наиболее, кажется, бесспорный, в смысле своей очевидной
наличности, он полон тревожной двусмысленности: он служит
одинаково созиданию и разрушению, -- добру и злу постыдно
равнодушный, не ведая ни жалости, ни гнева. Он творит чудеса,
покоряет человеку природу, но, в то же время, вносит нередко
несравненные опустошения и в человеческие общества, и в
человеческие души. На службе зла и ненависти он становится
подлинно адскою силою, и недаром утверждает поэт, что ничто в
мире не сравнится по ужасу с безумием человека. Наглядные факты
показывают благие достижения технического прогресса. Но не
меньше прямых свидетельств и губительных его успехов:
смертоносные эскадры на военных рейдах, ядовитые газы на
химических заводах, ползучие танки и крылатые демоны смерти.
Вместе с техникой созидания совершенствуется и техника
разрушения: это -- две стороны одного и того же процесса.
Техника не только служит войне, -- она часто даже вызывает,
провоцирует войну. "Большое недоразумение состоит в том, --
пишет проф. Виппер, -- что теория прогресса видела в технике
фактор, истребляющий, сокрушающий войну, тогда как, напротив,
война с техникой родится, с техникой нарастает и ширится. Все
великие воинственные народы были мастерами изобретателями в
области орудий, инженерных работ, массовой тактики и т. п...
Война родит и питает технику, техника питает войну".*) Техника
организует природу для человека, но разве не грозит она
поработить самого человека машине. Кайзерлинг, размышляя на эти
темы, противопоставляет внешнему или техническому прогрессу
прогресс "существенный" (der wesentliche Fortschritt).
Технический прогресс несущественен сам по себе: он касается
только "средств выражения". Он целиком обусловлен иным планом
бытия и сознания.
Едва ли Кайзерлинг здесь вполне прав. Техника не есть лишь
внешняя форма выражения, -- она не безразлична и содержанию.
Современное состояние и развитие техники является в какой-то
мере характеристикой "духа" современности, моментом идеи.
Аэроплан, радио, электродвигатель -- духовны, не только
материальны. Но несомненная жизненная многосмысленность их --