"Питер Устинов. Старик и мистер Смит (притча) " - читать интересную книгу автора

вижу), идея абсолютного Добра и абсолютного Зла - концепция давно
устаревшая. О себе говорить не буду - не люблю, скажу лучше о тебе, благо ты
у меня перед глазами. Возобновленное знакомство, даже такое
непродолжительное, позволяет мне сделать вывод: ты слишком умен, чтобы быть
абсолютно плохим. Это не комплимент и тем более не оскорбление.
Несимпатичные черты мистера Смита озарились иронической ухмылкой,
словно тусклое солнышко промелькнуло на водной ряби.
- Ведь я был когда-то ангелом... - Где-то в самой глубине сумеречных
глаз колыхнулось нечто похожее на нежность, но в следующий миг физиономия
Смита вновь окаменела. Солнышко скрылось за тучей. - История изобилует
злодеями - имя им легион, - которые получили духовное образование. Например,
Сталин.
- Кто-кто? - переспросил Старик.
- Неважно. Один семинарист, ставший диктатором в одной атеистической
стране.
- А, ты о России.
- Не о России, а о Советском Союзе.
Старик задумчиво наморщил лоб, и мистер Смит сделал для себя открытие:
всезнание - это еще полдела, важно уметь находить в бездонных запасниках
знаний нужную информацию.
Решив, что у собеседника было достаточно времени, дабы навести порядок
в меню своего небесного компьютера, Смит продолжил:
- В любом случае у нас еще будет масса возможностей продолжить нашу
нравственно-этическую дискуссию. Я чувствую, кроме тюрем нам на Земле ничего
увидеть не удастся. Как бы отсюда выбраться - вот что меня занимает.
- Прибегни к своему могуществу, только, очень прошу, надолго не
исчезай. Без тебя мне будет одиноко.
- Да я только проверю, функционирует ли оно, мое могущество.
- Разумеется, функционирует. Надо в себя верить. У тебя обязательно
получится. К тому же не забывай: именно наша с тобой чудодейственная сила
позволила нам после стольких тысячелетий сойтись на вашингтонском тротуаре.
Какая ювелирная точность!
- Функционирует-то оно функционирует, но сколько это продлится? У меня
нехорошее ощущение, будто я на каком-то пайке сижу.
- Отлично тебя понимаю. Вдруг начинает казаться, что и твоим
возможностям есть предел. Полагаю, этому виной продолжительность нашего с
тобой бытия. Ерунда, выкинь из головы.
- Если у меня иссякнет запас трюков, я буду чувствовать себя полным
импотентом.
- Не называй их, пожалуйста, трюками, - не без раздражения вставил
Старик. - Это не трюки, а чудеса.
- У тебя, может, и чудеса, а у меня трюки, - пренеприятно осклабился
Смит. Пауза.
Капитан Экхардт, сидевший со своими помощниками в подвале в особой,
звукоизолированной комнатке, насторожился. На лице капитана застыло
озадаченно-недоуменное выражение - естественная реакция
среднестатистического блюстителя порядка на что-нибудь непонятное. Камера
номер шесть, ясное дело, прослушивалась, и полицейские с самого начала
пытались вникнуть в беседу двух сокамерников. Безграничная и абсолютно
бессмысленная решимость читалась на лицах подслушивающих: челюсти крепко