"Глеб Иванович Успенский. Заграничный дневник провинциала" - читать интересную книгу автора

ненавидимым им немцам, также воспитываться во вражде. Что ж тут нового?
Вот если бы г. Мерже сказал, что даже тех самых немцев, которые враждебны
к нам, мы приглашаем примкнуть к братскому союзу, - это было бы ново и
нужно. В настоящую минуту именно и необходим, в частной и общественной
жизни народов, этот новый род взгляда, который бы именно отрицал вражду во
всевозможных видах и показывал бы пример этого. Этого только и нужно, а
этого именно и нет ни в чем новом. Старый человек Жорж Занд выводит
рабочего Пьера Гюгенена и заставляет влюбиться в него маркизу - это ново,
зто действительно говорит о правде. Распайль, восьмидесятилетний старик,
просидевший в тюрьме большую часть своей жизни, почти тотчас по
освобождении начинает говорить об амнистии и грозит не закрывать рта,
покуда оне не будет дана, - это тоже ново, тоже справедливо, тоже
пробуждает в сердце человека добро. А г. Гамбетта, который отказывается от
подачи голоса об амнистии, - это ни старое, ни новое, а просто скверное
явление.
Итак, покуда ничего еще и ниоткуда не грядет. Напротив, г. Гамбетта
получил уже от своих марсельских избирателей письмо, в котором они
высказывают сожаление, что подавали свой голос за него, так как его
основательное молчание в самых существенных вопросах - для них явление
совершенно неожиданное, особливо со стороны главы республиканской партии,
и притом тогда, когда республика установлена окончательно. Кстати о г.
Гамбетте, который в последнее время сильно пошатнулся в общественном
уважении. Недавно, а именно 23 июня умер от удара некто г. Теофил
Сильвестр. Умер он за завтраком, поутру, причем оказалось, что завтракал
этот человек у г. Гамбетты.
"Каким образом могло случиться, - обратились газеты к г. Гамбетте, -
что у вас возникла дружба с г. Сильвестром, бывшим секретарем г. Пиетри и
ревностным сотрудником Поля Кассаньяка в издании реакционной и
бонапартистской газеты Pays [Страна (франц.)], каковым Сильвестр был по
день смерти? Если в настоящее время, г. Гамбетта, вас окружают люди,
подобные г. Сильвестру, то мы вас не поздравляем.
Кроме того, - констатируем еще следующий факт: г. Гамбетта, принимавши
г. Т. Сильвестра за своим столом, не удостоил, однако, проводить своего
знакомого на кладбище, когда он умер".
Итак, вот что покуда виднеется на горизонте: несомненный успех врагов
республики и несомненное озлобление против представителей республиканской
партии, которая ровно ничего не делает, а продолжает, в лице своего главы,
систематически отлынивать от разрешения самых насущных вопросов. "Когда в
1880 году, - говорит одна хорошая газета гг. радикальным депутатам, - вы
вернетесь к своим избирателям, то последние непременно спросят у вас:
сделали ли вы что-нибудь из того, о чем трубили в ваших программах?
Пытались ли вы делать изменения в нашем военном законе? Сделали ли вы
какие-нибудь улучшения в наших судах? Подумали ли о более правильном
распределении налогов? Замолвили ли хотя словечко об отделении церкви от
государства? Нет, - ответите вы, - ничего этого мы не делали. Мы просто
были умны и вели себя умно, так умно и тонко, что сенат решительно уже не
примечает нашего существования". И разумеется, делаем, что хотим, прибавим
мы... А молодежь ко всему этому, во имя братства, начинает воспитывать в
себе непримиримую вражду.
Все это вместе дает физиономии здешней жизни весьма утомительное