"Александр Уралов. К.И.С." - читать интересную книгу автора

Под ногами кишмя кишели маленькие уродцы, сновавшие, как крысы, и с
омерзительным писком удиравшие от Стивенса... Словом, лишь гений покойного
Иеронима Босха смог бы своей фантастической, ошеломляющей кистью запечатлеть
это побоище.
...Вот черт, лап стало что-то совсем уж много...
Да, как говорится, удивляться не приходится, - они отрастают и
множатся! Их густая поросль все настойчивее теснила меня в угол. Мысль о
Лернейской гидре метеором пронеслась в голове и тут же пропала. Может быть,
прижигание культей по рецепту Геракла и дало бы необходимый эффект, но
попробуйте на практике сделать это!
Гвалаук добрался до камина и вытащил из него несколько головней.
Утирая пот со лба, я подумал, что дело худо, Стивенс тяжело дышал, не
говоря ни слова и лишь вопросительно глядел на меня. В любом случае,
оставался единственный шанс добраться до туловища проклятого монстра.
Пугаться, ругаться, размышлять и настраиваться было некогда.
Отступив до самой стены для разгона, я внезапно прыгнул в гущу
шевелящейся чащи когтей и суставов, вложив в этот отчаянный прыжок все
оставшиеся силы. Выпад чуть было не вывернул мне плечо, но клинок со
скрежетом и свистом вошел в туловище чудовища по самую рукоять!
Десятки лап обхватили меня в агонии. Затрещали ребра, сдавило сердце.
Весь мир скользнул вправо и вверх по какой-то немыслимо тошнотворной,
стремительной спирали. Последнее, что я помню, это дергавшееся в судороге
тело паука, отвратительные пузыри и бородавки перед самыми моими глазами и
кровь на них, кровь моего разбитого лица.
Тысячи труб взревели в ушах, завертелось огненное колесо, швырнуло меня
куда-то в черную спасительную бездну, и оглушительным ураганом прогремел мне
вдогонку мощный глас:

- ПОБЕДА!

...

Ох-хо-хо!.. Хлопотливая это штука, бродить по сказочному миру... Я
согласен, сидя в кресле с чашечкой дефицитного кофе в руках, вполне можно с
ленивым любопытством почитывать о злоключениях автора, но попасть самому в
шкуру героя... Шкура эта часто бывает уподобляема дуршлагу, а это очень и
очень больно...

Кис говорит, что я пролежал без сознания ровно пять суток. Что ж, у
меня есть все основания поверить ему на слово, хотя от этих 120-ти часов в
памяти моей не осталось ничего.
Но зато пробуждение мое было легким и светлым.

Я открыл глаза с чувством чего-то радостного и долгожданного, что
вот-вот, просто непременно! - должно было произойти, и узрел себя на широкой
постели, завешенной светло-розовым пологом. Полог поддерживали золотые
фигурки амурчиков. Голые и пухлые, они радостно скалили мне зубки и весело
подмигивали. Вышитый на пологе старый китайский император, стоящий на
облаке, любезно присел, наклонив свой украшенный драконами зонт, и вежливо
пропищал что-то на своем цукатном языке.