"Александр Уралов. К.И.С." - читать интересную книгу автора

воззрились на упавшего, а потом двое из них подняли тело подмышки и повели.
Безголовый крепко держался за них и неуверенно перебирал ногами. Все это
было так жутко... И тело, равнодушно шагающее, куда ведут, и "близнецы"
размеренно топающие к двери, и куски лица, в беспорядке валяющиеся на полу и
хрустящие под ногами идущих... Лязгнула, захлопываясь, дверь и я остался
один, не сводя глаз с черепков.
Я немного ополоснулся в небольшом каменном бассейне, куда из оловянной
трубы стекал ручеек теплой воды. Удовольствие от купания сводили на нет
постоянные ощущение слежки. Приведя себя в порядок, я с сомнением посмотрел
на богато сервированный столик в самой большой комнате (точнее, это был уже
зал средних размеров). М-да... пожалуй, будет лучше, если я пожую остаток
хлебушка из моей сумки.
Расположившись в готическом кресле, я охотно завтракал (обедал,
ужинал?) горбушкой черного хлеба с солью и запивал ее последними глотками
воды из фляги. В качестве приправы я разглядывал висевшие на стенах портреты
мрачных особ в пышных костюмах. Некоторые из них явно подражали портретам
ростовщика из общеизвестной повести Н. В. Гоголя. Нарисованные глаза следили
за мной. Я глянул на кисти моих рук с плохо зажившими шрамами от наручников
на запястьях и начал потихоньку закипать. Все эти фокусы изрядно надоели
моей нервной системе, черт бы их перелопатил!
Я встал с кресла и упершись руками в бока оглядел портреты недобрым
взглядом. Те злобно щерились, сверкали сатанинскими глазами и даже тихо
шипели. Я нагнулся к золотой чаше с яблоками, заманчиво блестящими своими
сочными боками, выбрал пару штук поувесистее и с наслаждением швырнул в
самый усердствующий портрет.
Шмяк! Разлетелись в разные стороны брызги! Изнемогающий доселе от злобы
тип, намалеванный на холсте, от неожиданности только дернул головой и
по-шакальи огрызнулся, щелкнув зубами. Вторым яблоком я запустил в портрет
смуглого рыцаря отталкивающего вида в панцире и, - ей богу! - этот панцирь
загудел от удара, как медный котел. Мерзопакостный вояка моментально опустил
забрало и умолк, а остальные персонажи завыли, заскрежетали зубами, но когда
я поворачивался кому-либо из них, тот поспешно умолкал и лишь скалил клыки.
Какой-то непочтительный старикашка начал было возмущаться и показывать
желтые кариесные клыки и раздвоенный черный язык, но все остальные дружно
зашикали на него, а соседний подхалим в облупленной древней раме даже
взвизгнул:
- В огонь его, бунтовщика! - преданно заглядывая мне в глаза и делая
ударение на слове "его"...
Развеселившись, я сел в кресло и сразу же из-под него высунулась
чешуйчатая, когтистая лапа и схватила меня за щиколотку. От неожиданности я
подскочил, как ужаленный и инстинктивно ударил каблуком другой ноги по лапе.
Зубчатая шпора до половины вошла в чешую, пробив ее. Лапа разжалась, и
судорожно дернувшись, исчезла под креслом.
Отскочив, я нагнулся, ожидая увидеть нечто страшное, но под креслом
никого не было! Я выхватил из камина головню.
С минуту я стоял, подняв ее и ожидая свистопляски, но вокруг была
полная тишина и лишь потрескивали дрова в камине, а какая-то сухая дама в
декольте, но с рожками, выпала из рамы в обмороке, правда беззвучно. Мягко
шлепнувшись на пол, она тут же шмыгнула в какую-то щель в полу. На секунду у
меня появилось дикое желание поджечь длинную драпировку и пышные занавески,