"Александр Уралов. К.И.С." - читать интересную книгу автора

пыток? Обдерут, а ты опять бальзамом мажешься. Пытка Прометея... Хорошенькая
перспектива! Бросить к черту флягу в колодец?... Вздор, найдутся подходящие
средства.
Да-а-а... Видимо, пришла пора расплачиваться за ту относительную
легкость, с которой я шагал по этому миру. Легкомысленностью, конечно, это
не назовешь, но честно говоря, я стал весьма уверен в своих силах и
появилось даже ощущение некоего суперменства Черного Рыцаря и его
неуязвимости для больших и серьезных ран...
Где же Стивенс? Эх, мне бы мой меч!..


* * *

Я доедал припасы из сумки (после бальзама проснулся зверский аппетит) и
в сотый раз задавал себе одни и те же вопросы. Стук в дверь ничего не дал.
Похоже, что за ней никого не было. Несколько раз я засыпал и снова
просыпался, с тоской видя все те же стены, осточертевшие нары и склизкий
пол.
Шло время... Раны мои почти зажили, и уже можно было безболезненно
двигаться. Я "созрел" для новых допросов, но никто не приходил. Настал час,
когда погасла последняя свеча и я остался один на один с собой в этой тьме
египетской.
Не знаю, сколько дней сидел я в камере. Когда свеча затухла, время
окончательно остановилось. Мне показалось, что прошло не менее года, прежде
чем за дверью раздались шаги и залязгал ключ, отворяя мои "апартаменты".
Слабый свет допотопной лампы резал глаза, как стоваттная лампочка.
Вошло несколько человек культуристского вида... тьфу ты, пропасть, и у этих
головы глиняные!
Еще парочка таких же тупоголовых дожидалась в коридоре, блестя
керамикой своих черепов. Заключив меня в "почетный четырехугольник"
тюремщики повели Черного Рыцаря по темным крутым лестницам куда-то вверх.
Но вот проскрипела и грохнула последняя дверь, и ввели меня в роскошные
апартаменты (теперь уже без кавычек). Тощий с рахитичным животом навыкате
дядя, одетый во все бледно-сиреневое, скрипит мне:
- Великий Гвалаук дает вам возможность отдохнуть в этих комнатах!
С этими словами он торжественно поворачивается и чинно уходит, источая
холодное презрение. Стою я, и ничегошеньки не пойму. Сами понимаете,
готовился я совсем к другому... А тупоголовые меня грубо в спину толкают, -
иди, мол, что торчишь посередине прихожей. Озлился я, развернулся, да как
оттолкну того, который ближе. Прорвалась давно сдерживаемая ненависть, плети
вспомнил, вот и не выдержал.
- Да пошел ты отсюда!
Здесь я испытал одно из самых сильных потрясений в моей жизни...
Глиняноголовый зацепился ногой за пушистый ковер и, не удержавшись на ногах,
упал, ударившись затылком о косяк. Звук был, как от цветочного горшка.
Голова раскололась, а она и вправду пуста! Обычная глиняная болванка!
Черепки на полу лежат, а тело, - вы понимаете, - ЖИВОЕ ТЕЛО нелепо шарит
вокруг себя руками, пытаясь подняться...
(Фу, до сих пор у меня колотится сердце, как вспомню этот ужас...)
Отскочив, я прижался спиной к расписной колоне. Глиняноголовые тупо