"Джон Апдайк. Кролик разбогател (Кролик-3)" - читать интересную книгу авторабыло, но в мозгу они не запечатлелись. Жизнь наша растворяется в тумане
прошлого еще до нашей смерти. Он менял малышу пеленки в унылой квартире в начале Уилбер-стрит, он жил с ним несколько безумных месяцев в зеленом одноэтажном доме под номером 26 по Виста-кресент в Пенн-Вилласе, а потом здесь, на Джозеф-стрит, 89, он наблюдал, как его мальчик стал учеником старших классов, с пробивающимися усиками, которые становились видны на свету, с индейской повязкой на нестриженых волосах, с набором пластинок, стоивших целое состояние, в этой солнечной комнате у Гарри над головой, где сейчас закрыты ставни. Он прожил с Нельсоном столько лет, что за это время дуб мог сгнить, и, однако же, эти сморщенные листья салата, которые Гарри берет и срывает, - они реальны, а сын - нет. Грустно. Кто говорит, что это грустно? В сгущающихся тенях Кролик видит спокойные глаза девчонки, что заходила сегодня в магазин, таинственно появившись как раз в такое время, когда в его жизни - полнейшая пустота и смерть словно снимает с него мерку, стуча по соседству невидимым молотком, и он с каждым днем все меньше боится умереть. Он замечает на листе фасоли японского жука и щелчком ногтя - большого ногтя с заметным полукружием у основания - сбрасывает это существо с блестящим панцирем. Умри. В доме его встречает возглас Дженис: - Куда ты столько нарвал - этого на шестерых хватит! - А где мамаша? - В передней, звонит Грейс Штул. Нет, право, она невозможна. Я, право, думаю, у нее начинается маразм. Гарри, что же нам делать?.. - Ну, лапочка, это ведь ее дом, а не наш и не Нельсона. - Ох, да заткнись ты. Никакой от тебя помощи. - В ее карих, помочь, - объявляет она. - Тебе нравится видеть, как мы воюем. Вечер проходит в атмосфере приевшегося треска телевизора и подавленных обид. "Жду, чтоб позвонил любимый..." Мамаша Спрингер, соблаговолив разделить с ними за кухонным столом трапезу, состоявшую из грибного супа в комьях, который разогрела Дженис, и холодного ростбифа, покрывшегося легкой испариной после чрезмерно долгого пребывания в холодильнике, а также всего этого салата, который он нарвал, удаляется наверх, в свою комнату и так решительно захлопывает за собой дверь, что, наверное, звук донесся до того дома, где живут мужеподобные бабы. Несколько машин в поисках "горячих штучек" медленно проезжают по Джозеф-стрит - шуршание их шин по мокрому асфальту вызывает у Гарри и Дженис такое ощущение, будто они сидят вдвоем на острове. К ужину они откупорили бутылку галло-шабли, и Дженис то и дело выскальзывает на кухню, чтобы подлить себе, так что к десяти часам ее начинает пошатывать, чего Гарри терпеть не может. Он прощает людям многие грехи, но терпеть не может отсутствия координации - это корень всех зол, так он считает, ибо без координации не может быть порядка, взаимосвязи. В таком состоянии Дженис ударяется о косяки, проходя в дверь, и ставит бокал на ручку дивана так, что из него на мохнатую серую обивку вылетает большой прозрачный язык жидкости. Они смотрят до конца "Звездные войны" и достаточно большой кусок "Ладьи любви", чтобы понять, что в это плавание отправляться не стоит. Когда она в очередной раз поднимается, чтобы наполнить свой бокал, он переключает телевизор на бейсбол - играют "Филадельфийцы"... "Экспо" не дает "Филадельфийцам" забросить больше одного мяча - просто невероятно, какая у них силища. В новостях показывают беспорядки из-за бензина в |
|
|