"Эрнст Юнгер. Годы оккупации" - читать интересную книгу автора

войну к абсолютной, смазала грань между политикой и войной. "Ни с чем не
считающийся Бонапарт" неуклонно вел дело к тому, что оно и дальше
развивалось в том же направлении. Но столь же неуклонно каждый шаг на этом
пути вызывал соответствующее противодействие. Глава о "Вооружении народа" до
сих пор сохраняет значительный интерес. Клаузевиц рассматривает его как
необходимое зло, как узаконенную анархию, требующую больших ограничений, так
что вопрос о том, признает ли он это полезным или скорее вредным, остается
открытым. Оно эффективно только во внутренних делах. Вооружение народа
представляет опасность для стратегии, угрожая размыть ее, как облако.

Очевидно, что война в России и в Испании произвела на него более
сильное впечатление, чем канонада под Вальми. Повсюду заметно недоверие, с
которым пруссаки вступают в XIX век. Он задается вопросом, можно ли
восстановить ту грань, которая пролегала между реальной войной, которую он
называл "половинчатой", и войной абсолютной, что, очевидно, было бы ему по
душе. Абсолютный дух никогда не должен терять контроля над реальной войной;
он должен прервать эту войну, как только намечается угроза безнадежного
положения. Физическое насилие - это средство для достижения определенной
цели, а не цель, ради которой существуют средства. Война - это одновременно
вражда, арена действий и средство; в первом случае она ведется народом, во
втором армией и полководцем, в третьем - правительством. Таковы взгляды
мастера военного искусства, руководителя военной школы.

Клаузевиц участвовал в войне 1813 года в качестве офицера русского
генерального штаба. И все же я удивлялся, встречая его книгу в русских
народных библиотеках. Он еще весь принадлежал классовому государству, Кант
ему был ближе, чем Гегель, и, хотя он работал в бюро Шарнхорста, кабинетные
войны были ему все-таки ближе, чем народные. Его войне свойственна
контролируемая динамика и в значительной мере своя архитектоника. Он любит
архитектурные образы, пользуется такими выражениями, как "театр военных
действий"; полководец занимает у него центральное положение, как обелиск, и
все дороги сходятся возле него.

Ход наших войн уже не соответствует теории Клаузевица. У Клаузевица
кульминационным моментом войны является решающее сражение, после которого
она идет на спад; дух сталкивается с сопротивлением материи. Сегодня центр
тяжести переместился на окончание; мощь усилий нарастает. Это позволяет
сделать заключение, что роль духа в этом процессе уменьшается, роль воли
усиливается, а также что на первый план выходят стихийные силы. Мощь лавины
тоже неуклонно возрастает, большой пожар сжигает все до фундамента.

Консервативный дух стремится к сохранению даже там, где это касается
противника; это заложено в его природе. Бисмарк в этом отношении даже по
сравнению с Вильгельмом I и Гарри Арнимом[82] был уже аморален. Для
Клаузевица безоговорочная капитуляция имела бы хоть какой-то ограниченный
смысл только в войне крепостей. Он признал бы и решающее сражение, как это в
свое время еще делал Людендорф, который советовал правительству идти на
переговоры после кульминации всех усилий в 1918 году. Сегодня это считается
государственной изменой; а Роммель, предвидя результат вторжения 1944 года и
тем самым исход войны, не позволил себе в этом отношении ничего, кроме