"Эрнст Юнгер. Годы оккупации" - читать интересную книгу автора

микробами, принявший маниакальные размеры. Старик Гауштейн рассказывал,
какие страсти разгорелись вокруг его окорока:

- Тут и пошло, господин Юнгер! - Это значило, что началась рукопашная.

Слышно об изнасилованиях, случившихся по соседству, как, например, в
Альтвармбюхене, где пострадала четырнадцатилетняя девочка, на которую
набросился негр. Меня поразили старинные выражения, в которых об этом
говорили собравшиеся, так, например, один сказал: "Женщин они под себя
подмяли".

Между тем справедливость требует добавить, что в целом для всех нас и в
особенности для обитателей нашего дома все складывалось благополучно.
Командир танкового подразделения, человек благородных правил, не допускал в
своем окружении никаких беспорядков. Я подарил ему свой спортивный пистолет,
которым сам уже не пользуюсь. На его людей тоже не приходилось жаловаться.
Прежде чем двинуться на рассвете дальше, они подмели за собой пол. А когда
Перпетуя пришла на кухню, она нашла там на столе целую гору подарков: кофе,
консервы и сигареты.

Что можно сказать обо всем, что мы услышали и увидели за эти дни? Мимо
нас прошли люди. Это все объясняет.

В саду расцвел большой рябчик.[9]


Кирххорст, 14 апреля 1945 г.

После первой волны наступления появилась новая угроза: опасность
исходит от русских и польских пленных, которые следуют по дороге небольшими
группами. Они совершают грабительские налеты на крестьянские дворы, главным
образом в поисках убойного скота, спиртных напитков и велосипедов. В отличие
от них французы ведут себя сдержанно, как элита среди пленных, и даже
останавливают других. Американцы всегда на стороне населения, поэтому
крестьяне с нетерпением ждут, когда в деревнях появится местная полиция.
Таким образом, выясняется, что выгоднее иметь дело с коалицией, чем с
отдельным противником.

В такие дни все время узнаешь много нового и можно бы узнать еще
больше, кабы можно было отвлечься от горя. Правда, это способствовало бы
лишь остроте, а не глубине наблюдений, ибо страдание самым неожиданным
образом расширяет наш опыт.

В поле наблюдений можно выделить следующие аспекты:

1. Морфологоисторический. Так выглядело и так выглядит дело возле дорог
наступления. Сейчас то, что я видел во Франции, Бельгии и в Люксембурге,
дополняется взглядом с другой стороны. Моделью может служить четвертая глава
"Симплициуса Симплициссимуса"[10]