"Эрнст Юнгер. Годы оккупации" - читать интересную книгу автора

приносит с собой более реалистический взгляд, более основательное знание
основных политических принципов, чем движение в противоположную сторону, при
котором труднее освободиться от влияния фразеологии.

Я уже прочел книгу Марку[53] о Шарнхорсте,[54] в ней содержались
хорошие параллели. Знакомство не принесло с собой разочарования, как это
часто бывает при встрече с автором понравившейся книги. Он как раз
рассказывал о своем посещении Троцкого: "У меня есть предрассудок против
христианских банкиров и еврейских генералов, но этот человек представляет
собой исключение".

Этот скептический взгляд на окружающих и на себя самого был для него
типичен. Иногда он, казалось, граничил с цинизмом, но по сути дела выражал
взгляд умного человека, который способен абстрагироваться от собственной
положения. Однажды, когда один из друзей замучил его скучным описанием
достоинств своего отца, он прервал его словами: "Скажи уж просто - это был
старый еврей".

Я часто заходил к нему домой, сначала в Далеме; однажды, когда мы с ним
шли по улице мимо вилл, он сказал: "Хотел бы я знать, кто в них будет жить
через десять лет. Наверняка не те, кто живет там сейчас". Бремя от времени
мы встречались и в "Обществе изучения планового хозяйства", довольно
странном ученом объединении, где читались доклады о тракторных заводах и
велись очень дельные разговоры[55] о технике планирования. После свадьбы они
с женой Евой, головка которой удивительно напоминала статуэтку царицы
Тейе[56] из Египетского музея, сняли дом в отдаленной местности на озере
Ваннзее, где стало собираться гораздо более интересное общество, чем на
Гейльбронской улице, хотя надвигающаяся опасность чувствовалась тут уже
сильнее. Днем можно было увидеть другие лица, чем те, что появлялись
вечером: я помню Зекта,[57] Йозефа Рота,[58] графа Монжела,[59] актрису
Труду Гестерберг и др.

Марку обыкновенно работал до утра. Иногда он жаловался, что его мозг
потом продолжает "крутиться вхолостую" еще два-три часа, как счетчик,
который невозможно выключить. В своих исторических исследованиях он вообще
вызывал впечатление измерительного прибора или счетчика, который
регистрирует даже самые слабые токи. Подключаешь какую-нибудь личность,
событие или институт, и тут же легкое, четкое отклонение стрелки показывает
точную меру присущей им внутренней энергии.

Он еще оставался некоторое время в Берлине, когда жить в этом городе
стало для него уже довольно опасно. Я видел его перед самым отъездом.
Напоследок он еще высказал суждение о Гитлере, которого он называл
"Наполеоном всеобщего избирательного права": "Теперь он достиг того, чего
всегда мечтал достичь Бисмарк хотя бы на пять минут - высказать наконец, как
оно должно быть". Он предвидел чудовищные взрывы, которые вызовет
невероятная концентрация власти.

Объективная оценка преследователя, данная тем, кого он преследует, в
обстановке, когда опоздание на поезд могло стоить последнему головы,