"Эрнст Юнгер. Годы оккупации" - читать интересную книгу автора

во времена Буланже была сильнее Веймарской - как королевский тигр по
сравнению с домашней кошкой. Такой зверь просто зализывает свои раны. То,
как разделались тогда с Буланже, заманив его на скользкий путь, на котором
он в конце концов сломал себе шею, притом что он имел на руках козыри
посильнее, чем у Гитлера, было проделано мастерски. Вчера я освежил в памяти
эту историю. Похоже, что известный тип адвокатов, который у них представлен
в столь развитом виде, как-то не приживается в нашем климате. В церкви
святого Павла[40] таких и днем с огнем не сыщешь.

Наверное, на те годы пришелся один разговор, который был у меня с
большим знатоком личности Буланже и его карьеры, а именно с Филиппом
Барресом. Он считал, что в руководстве политическими процессами главную роль
играет умение выжидать, пока не наступит подходящий момент. С этим не
приходится спорить, так как в политике время еще важнее, чем пространство.
Но для того чтобы выждать, нужно иметь время, внутреннее время, то есть надо
быть выше времени. Иначе оно работает против тебя. С Гитлером тоже поступали
выжидательно, но выжидали, оставив его в условиях инкубатора, причем у его
противников не было времени, их час уже пробил. Таким образом, они вынуждены
были отчасти передать ему власть, отчасти оставить, причем в самый
благоприятный для него момент. Народ не мог этого не заметить.

Как-то по пути в Норвегию в 1935 году я в Гамбурге зашел в
парикмахерскую подстричься. Во время стрижки веселый парикмахер развлекал
меня и ожидающих своей очереди клиентов разными анекдотами, мне запомнился
следующий:

"Уж кто у нас молодец, так это наш Атье! (Атье - просторечное
уменьшительное от Адольфа.) Так вот, был такой пруд с золотыми рыбками, и уж
одна рыбка там была просто заглядение. Наш Атье и подумал: "Поймаю-ка я ее!"
Сначала он потихоньку-полегоньку спустил воду. Когда вода вся вытекла,
глядь, рыбка лежит на дне и трепыхается. Ну, и что же вы думаете - вытащил
наш Атье рыбешку, пока она трепыхалась? Какое там! Атье же у нас голова! Он
себе ждет и смотрит, а люди кругом удивляются, отчего это он не вытащит
рыбку. Тогда Атье и говорит: "Пускай она сначала позовет на помощь!""

Я пересказал это Гуго Фишеру, когда мы вместе удили рыбу на фьорде. Он
сказал, что вот бы и нам так, чтобы рыбы сами запрыгивали в лодку. Что
касается Барреса (я имею в виду отца, сочинением которого я занимался вскоре
после Первой мировой войны, тогда как раз вышел его "Le genie du Rhin"), тот
в молодости сам участвовал в рядах буланжистов. Впоследствии он этого,
вероятно, стеснялся. Но мне понравилось, как он сказал об этом на старости
лет:

"Moi, j'ai marche avec l'esperance".[41]

Как, кстати, и во многом другом, мы и тут тоже опоздали, и путь,
которым пошел Баррес, для нас был уже недоступен. В этом отношении такие
фигуры, как доктор Геббельс, имели для моего понимания познавательный
знаковый смысл.