"Мамзель д'Артаньян "Гусары"" - читать интересную книгу автора

сомневаться не приходилось: Черт - он и есть Черт, что и говорить.
n Верно, - кивнул Земский, - это по - гречески, насколько помню. е
правда ли, нашему эскадронному весьма повезло avec un nom ?
Поручик не понял, но на всякий случай кивнул, блюдя субординацию, и уже
хотел было, от греха подальше, перевести разговор на лошадей и собак, но
тут в конце улицы показались двое всадников...


***


Изрядно поплутав, умучив лошадь и с десяток раз пожелав провалиться
сквозь землю всем на свете штаб - ротмистрам, корнет подъехал наконец к
большому запущенному парку, окружавшему усадьбу Корсаковых. С ужасом
представляя себе, что скажет по поводу его долгого отсутствия Ордин, у
которого, несомненно, есть дела в штабе полка, а главное, какую шуточку
отпустит ехидный Земский, бедняга нещадно пришпорил усталого коня, и
взмыленный Ураган тяжелым галопом поскакал по длинной кленовой аллее,
темной и таинственной, как костел после вечерней мессы.
Корнет уже успел проехать половину аллеи, когда из кустов выскочила с
громким пронзительным тявканьем собачка, за которой волочилась по земле
белая ленточка. За пёсиком бежала девушка в розовом платье.

I. Амур, Амур! Иси! Иди сюда! - Да какое там:
Клубок белой шерсти, захлебываясь лаем и изо всех силенок работая
коротенькими лапками, увязался за всадником. Ольшевский натянул поводья,
конь с видимым удовольствием перешел на шаг, - и вредная собачонка,
воспользовавшись этим, ухитрилась цапнуть его за заднюю ногу, едва не
угодив под копыта. Почувствовав боль, гнедой заржал и взвился на дыбы.
Корнет еле удержался в седле. У девушки вырвался испуганный вскрик. Песик
же, возомнив себя победителем, залился звонким радостным лаем, и это
окончательно вывело жеребца из терпения.
- Тихо, Ураган! у, тихо! - умолял Ольшевский, одной рукой держа
поводья, другой лихорадочно оглаживая коня. - Да стой же ты! е было
печали! ("е хватало еще на глазах у барышни вылететь из седла! Господи, ну
что же я за несчастный, да что ж это, черт бы всё побрал, за жизнь
окаянная:") Барышня меж тем, будто не сознавая угрожавшей ей опасности,
пыталась ухватить кончик поводка.
- Амур! Иси, Амур!

II. Да не лезьте вы под ноги, - взмолился Ольшевский, совершенно
отчаявшись и теряя голову, - задавлю ведь!
о тут ангел - хранитель Ольшевского, намерившийся было дезертировать,
похоже, почувствовал укол совести и вернулся на пост: барышня не только
поймала несносную собачонку, но и догадалась крепко сжать рукой ее
мордочку. Лай прекратился - и Ураган наконец - то сменил гнев на милость и
позволил сконфуженному донельзя Владимиру с себя слезть.

III. Милостивая государыня, - покраснев до ушей, начал он, - я нижайше
прошу прощения: