"Людмила Улицкая, Михаил Ходорковский. Диалоги " - читать интересную книгу автора

обморок падают от голода. Особенно молодежь, у кого своего хозяйства нет или
дети маленькие. А больницы... Мы ведь и лекарства покупали, и на лечение
отправляли, а здесь - денег нет. И, главное, - эти понимающие лица. Люди,
которые просто говорят: "А мы, мол, ничего хорошего и не ждали. Благодарны
уже за то, что приехали, разговариваете. Мы потерпим...". Забастовок с
августа 1998 года не было вообще.
В результате после преодоления кризиса мои жизненные установки начали
меняться. Я не мог больше быть просто "директором". В 2000 году мы создали
"Открытую Россию".
Еще раз о взаимоотношениях с Законом. Никогда не считал и не считаю
оправданной позицию - "все нарушали". Если нарушал ты - отвечай. Моя позиция
совершенно в другом: наше законодательство (как, впрочем, и законодательство
любой другой страны) оставляет множество "белых пятен", простора для
толкований, которые, собственно, и являются предметом деятельности суда (в
основном Верховного). Беспредел или, вежливо говоря, "избирательное
применение закона", в деле "ЮКОСа", заключается в том, что для "ЮКОСа"
применяется отдельное, специальное толкование закона. Такое, которое не
применяется (и не может быть применено) к другим субъектам аналогичных
правоотношений.
Я считаю, что в целом законы у нас нормальные, не хуже и не лучше, чем
в остальных странах, а вот с правоприменением, с судами - катастрофа.
Теперь об идеях и ценностях молодости.
- "Страна - осажденная крепость, поэтому все - для укрепления
обороноспособности, кругом враги" - это, конечно, ушло, заместившись
пониманием интересов стран и народов, которые не всегда (мягко скажем)
совпадают с интересами государств и элит. При этом патриотизм - будете
смеяться - по отношению к России остался. Он внутри и, например, мешает
говорить о стране гадости, даже когда очень хочется.
- Идея коммунизма, как всеобщего "светлого завтра" ушла, оставив в душе
горечь от раскрывшегося обмана. Ведь под красивой мечтой скрывался наглый
бюрократический тоталитаризм. Причем сама идея социального государства,
обеспечивающего систему заботы общества о своих аутсайдерах (вольных или
невольных), о равном шансе для каждого из детей - эта идея живет. Но она
стала внутренним дополнительным стержнем только после кризиса 1998 года. До
этого - обида и желание доказать, что "могу"...
- А вот общечеловеческие ценности пробивались ко мне долго. Думаю,
именно тогда, когда они "пробились", я и восстал. Было это в 2001 году -
НТВ, - и восстание было "на коленях". Но именно тогда на РСПП встал вопрос:
что "во-первых" - собственность или свобода слова? Ведь долги НТВ "Газпрому"
были реальными. И тогда я для себя пришел к выводу: одного без другого не
бывает, и дал НТВ 200 миллионов долларов. Что мне потом записали в
обвинение.
Я не революционер. И если бы НТВ сохранили, то я, возможно, и к
остальным событиям относился бы менее внимательно. В общем, не спешил бы
"выделяться", оставляя "политику" более активным "товарищам". Как, впрочем,
всегда и поступал. Здесь - не смог. Возникло ощущение удавки на шее.
С этой точки зрения тюрьма - вещь более определенная, менее гнетущая.
Хотя, конечно, во всем остальном - сильно не сахар.
И, конечно, такая развязка не была моей целью. Но меня загнали в угол,
из которого другого достойного выхода не было. Мудрый человек, вероятно,