"Ф.Г.Углов. Живем ли мы свой век" - читать интересную книгу автора Виктор не помнил, как упаковал картины и вышел из института. Жить ему
не хотелось. Дома друзьям-художникам не мог признаться в провале. Сказал: "Буду учиться". На завод не пошел, но его снова пригласили в партком. Тут тоже врал, но... осторожнее: "Не очень-то я там преуспел, но... буду учиться". - "Хорошо! - сказал секретарь. - Учись на здоровье, да помни: ты металлург, марку завода держи крепко. А теперь вот что: завод решил приобрести три твои картины - те, что были в журнале. Ты как?.." - "Я что ж, пожалуйста, да только денег мне не надо". - "Ну нет! - поднялся из-за стола секретарь. - Ты теперь студент, мать у тебя на иждивении - деньги мы заплатим. И хорошие. Тут тебе заодно и материальная поддержка от нас". - "Спасибо вам за заботу, да только нехорошо как-то... сам из рабочих и вам же, родному заводу, продавать... Давайте так - две картины покупайте, а одну, "Дмитрий Донской", подарю своему цеху в красный уголок..." - "Отлично! - протянул руку секретарь. - Картины отнеси во Дворец культуры, а деньги получишь в кассе". Жизнь снова улыбнулась молодому художнику. Правда, Павел Богданов сказал: "Надо бы все картины подарить заводу". - "Хорошо тебе рыцарство проявлять! - вспылил Сойкин. - У тебя все есть, и жизнь прожита!.." Сказал и осекся. Краем глаза видел, как помрачнел товарищ. Богданов не стал спорить, но Виктор на всю жизнь запомнил его взгляд - суровый, презрительный и осуждающий... Сойкин работал как одержимый, хотел всем доказать, что художник он настоящий, оригинальный. Две его новые работы демонстрировались на Всесоюзной художественной выставке. О нем заговорили в прессе. Повезло и с через три года новая радость: его приняли в Союз профессиональных художников. В минуту, когда Виктора поздравляли с этим событием, кто-то из художников некстати сообщил: "Павла Богданова ночью увезла "Скорая помощь". С ним случился гипертонический криз". Первой мыслью Сойкина было: "Пойду в больницу!" Но подумал и решил: "Не сегодня. Вечером друзья соберутся, отметим вступление... Потом как-нибудь". Подошла очередь на кооперативную квартиру. Начались хлопоты с приобретением мебели, новосельем. Как-то незаметно пристал к нему и не отступал ни на щаг Роман Шесталов - художник-баталист из местного отделения Союза художников. С первой встречи он стал внушать: "Ты молодой, из рабочих, тебя надо всячески выдвигать и помогать в первую очередь. В новом доме, что строится на холмистом берегу реки, будет мастерская для художника. Ты сейчас в моде, проси. Дадут непременно". Шесталов доводился родственником председателю горсовета, обещал содействовать. На собрании художников друг предложил Сойкина в состав правления. А на первом заседании правления выступил с горячей речью: "Богданов, наш председатель, болен; предлагаю временно на его место Сойкина..." На чье-то возражение отпарировал: "Гайдар в шестнадцать лет командовал полком, Добролюбов в двадцать потрясал умы и сердца современников... Ну почему нам не доверить штурвал правления молодому!.." А еще через неделю на правлении решался больной вопрос о мастерской в новом доме. Сойккна не было - сказался больным. Он не хотел для себя мастерской, считал неудобным, некрасивым, но Шесталов напирал: "Ты талант, тебе создавать шедевры, но как ты их создашь, если нет условий". - "Ну |
|
|