"Анатолий Удинцев. Розыск (Повесть, Сб. "Поединок", 16)" - читать интересную книгу автора

мрачновато: - Если, конечно, в эти сутки здесь какая-нибудь посудина
вообще проходить будет... Так что ни к чему это, сами справимся. Чего
людей зазря тревожить!
- Я это сделал в расчете на вертолет, - пояснил Волков. - Старший
группы майор Лукашов - опытный розыскник. Узнает, что мы с тобой на лодке
уплыли и не вернулись, обязательно облет реки сделает. Вот лодку-то и
заметят!
Олег срезал ножом длинный тальниковый прут, привязал к нему платок
наподобие флажка и закрепил это сооружение на корме. Потом свизировал по
компасу азимут, и они зашагали, изредка подсвечивая под ноги фонариком,
постепенно забирая вправо от реки.


Глава 11

Под утро Ржавый проснулся от холода. Замерзла спина, занемела до
мурашек левая нога. Голова трещала с похмелья, тяжеленная, точно дубовая
колода.
Костер почти прогорел, остались только подернутые сизым пеплом
малиново светящиеся угольки. Селезнев нашарил котелок, попил. Чертыхаясь,
выплюнул изо рта нападавших в чай комаров. Привстав, дотянулся до кучи
хвороста, накидал на угли. Подул, раздувая жар. Потом бухнулся на
подстилку, спиной к костру.
Головешки постепенно осветились изнутри хищным желтым светом, отчего
стали похожи на большие початки кукурузы. Затрещали, сворачиваясь на жару,
ветки сухостоя, побежали по ним маленькие злые язычки пламени.
Через несколько минут костер вошел в силу, поднялся высоким пламенем,
застрелял сердито, разбрасывая уголья. Извиваясь, огненный бесенок
перепрыгнул на подстилку Ржавого, исчез, затаился в ней на какое-то
мгновение, быстро растекся ослепительными ручейками по смолистому лапнику
и вдруг пыхнул ярким пламенем, жадно скручивая хвою. Загорелась,
заплавилась куртка на спине Ржавого. Но не чувствовал он ничего, спал
тяжелым похмельным сном. И вдруг страшный крик разбил тишину, эхом
заметался по лесу.
Разбуженный Рыбаков мгновенно вскочил на ноги и увидел, как по поляне
мечется живой человеческий факел, катается по траве, вскакивает и вновь
катается, пытаясь погасить огонь.
- А-а-а-а!! А-а-а-а-а-а!!! - рвали тишину вопли, метались среди
стволов деревьев.
Рыбаков бросился к Селезневу, но остановился, поняв, что и его куртка
может загореться. Скинул ее, подскочил к рюкзаку, вытряхнул содержимое.
Улучив момент, дал Селезневу переднюю подножку и, орудуя парусиной
рюкзака, сбил пламя.
Ржавый то тонко и пронзительно верещал, то басовито рычал, дергаясь
всем телом, ногтями скребя прошлогоднюю листву.
- А ну хорош! Хорош, успокойся! - прикрикнул на него Рыбаков.
Но тот, видимо, не слышал и, обезумев от боли, бился, словно в
конвульсиях. В прожогах куртки виднелась голая спина Ржавого - сочившаяся
кровью и местами напоминавшая печеную в углях картошку. Рыбаков дотянулся
до бутылки с водкой, зубами сорвал пробку и, заломив руку Ржавого, облил