"Юрий Тынянов. Портреты и встречи (Воспоминания о Тынянoве) " - читать интересную книгу автора

Дорогой Витя!
Здесь тепло, хожу без пальто. Улицы очень похожи на комнаты. Световые
рекламы на Kurfьrstendamm меня сначала ошеломили, теперь отношусь к себе как
к рождественской елке. Лечусь. Врачи не находят положения серьезным. Нарушен
обмен веществ. <...> Пиши, Витя милый, обо всем, о литературе, о планах и т.
д. Здесь верно ужасно приятно получать письма, а я еще ни одного не получил.
За статью обо мне в Лефе - целую.
Я ее по вечерам иногда вспоминаю с большим удовольствием.
12 ноября 1928. Берлин
Дорогой Витенька!
Я тебе написал трогательное письмо, по ты молчишь. Может быть ты сердит
на меня за что-нибудь? Вины за собою не знаю, но в последнее время я был
перед отъездом немного сошедши с ума, и может что-нибудь тебе не
понравилось.
Пишу тебе вечным пером, "Монблан" имя ему. Приносит мне много радости.
Врачи здесь смотрят не так мрачно на мою болезнь - говорят, что пока еще нет
той страшноватой болезни, которую находили у меня дома. Пока. Дело в
нервах - вазомоторные нервы у меня взбудоражены и на каждое маленькое
приказание извне отвечают с демонстративным азартом, как рыжий в цирке. Это
и есть спазмофилия, моя болезнь, болезнь редкая, но довольно скверная
("Базир" - написан спазматически). Лечусь я, правду сказать, довольно мало.
Принимаю углекислые ванны для ног. Излечил меня (частично, конечно) по
общему мнению Кисловодск.
Что со сценарием? Воображаю, как ты меня клянешь, видишь, что выдумано,
что нет. Спасибо тебе, Витя, за статью обо мне. Я читал, как четвертый:
образовались другие я и ты - это литература. Твои книги показываю разным
людям. Книга о Толстом изд-вам нравится, не знаю, что выйдет.
Поклон тебе от Курфюрстендамма и от Мюндштрассе. И от других улиц. По
вечерам на небе кисель с молоком - зарево от реклам. Авто здесь больше чем
(собак+лошадей) в 5 степени. <...>
<...> Над чем будешь теперь работать? Я думаю об истории литературы.
Хочу поговорить с Романом Якобсоном о ней. <...>
15 ноября 1928 г. Шкловский - Тынянову
<...>Сценарий пишу, пока делаю либретто. Делать трудно из-за обилия
материала. <...> Мне кажется, что либретто будет хуже романа. Пиши мне
поэтому сочувственные письма. Леф распался... Твое однострочное определение
Берлина, т. е. замечание о том, что улицы его похожи на комнаты, вопрос
исчерпывает. Совершенно похоже. Трудно даже сообразить, глядя на дом,
внутренняя ли это сторона стены или наружная. Особенно это будет заметно
летом, с цветами, столиками перед кафе и запахом в городе не то цветов, не
то мороженого.
23 ноября 1928 г. Тынянов - Шкловскому. Берлин
Дорогой Витенька! Отчего ты мне не пишешь? Приветы через разных женщин
получил. Как живешь? Что делаешь? Что слышно с кино-вазиром? Против
ожидания, мне здесь скучно. Разные профессора лечат по-разному. В одном
сходятся - причина болезни психические потрясения, моя конституция и русский
табак. Из-за таких-то мелочей теряют ноги. Впрочем, на дело по большей части
смотрят оптимистически.
Что пишешь, что нового? Как Борин "Толстой"? Напиши мне, пожалуйста. И
пиши мне, друг, все, что хочешь, потому что мне что-то невесело.