"Марк Твен. Простофиля Вильсон" - читать интересную книгу автора

фермами, на которых трудились негры-невольники, была рабовладельческим
городком, сонным, уютным, самодовольным. Основанный пятьдесят лет назад, он
рос очень медленно, но все же рос.
Самым почетным местным жителем считался окружной судья, сорокалетний
Йорк Лестер Дрисколл. Он чрезвычайно гордился своим происхождением от
виргинских аристократов, и его гостеприимство в сочетании с известной
чопорностью говорило о приверженности старинным традициям. Он был честен,
справедлив и щедр. Быть джентльменом, джентльменом в полном смысле слова,
казалось ему самым главным в жизни, и этому своему кредо он никогда не
изменял. Весь город любил судью Дрисколла, почитал и уважал его. Он жил в
достатке, постепенно приумножая свое богатство. Он и его супруга были почти
счастливы, но все же только почти, а не совсем, потому что не имели детей. С
годами тоска по ребенку все усиливалась, но господь так и не благословил их.
Вместе с четой Дрисколл жила овдовевшая сестра судьи, миссис Рэчел
Прэтт, тоже бездетная и безутешно оттого скорбящая. Обе женщины были добры и
простодушны, вели примерную жизнь и в награду за то имели чистую совесть и
доброе имя. Они принадлежали к пресвитерианской церкви, что же касается
судьи, то он был вольнодумцем.
Другим потомком старинной виргинской знати, бесспорно ведущим свой род
от первых колонистов, был юрист Пемброк Говард, холостяк лет сорока. Добрый,
храбрый, представительный, этот джентльмен отвечал самым придирчивым
требованиям виргинского "света"; преданный сын пресвитерианской церкви,
знаток "законов чести", всегда готовый учтиво принять вызов, если
какой-нибудь его проступок или фраза представлялись вам сомнительными или
подозрительными, и дать удовлетворение при помощи любого вида оружия, по
вашему усмотрению, - от сапожного шила до пушки включительно, Пемброк Говард
был любимцем города и лучшим другом судьи.
Можно назвать еще одну важную особу из числа ППВ (Первых Поселенцев
Виргинии) - полковника Сесиля Барли Эссекса, но, собственно говоря, он в
нашем повествовании почти не участвует.
У судьи был брат Перси Нортумберленд Дрисколл, на пять лет моложе его.
Перси был женат, и всевышний благословил его брак многочисленным потомством,
но на малюток по очереди нападала то корь, то скарлатина, то еще
какая-нибудь болезнь, и это давало местному доктору возможность применять
свои чудесные допотопные методы, в результате чего детские колыбельки
пустели. Перси Дрисколл был богат, знал толк в спекуляции землей, и его
состояние росло. 1 февраля 1830 года у него в доме родились два мальчика:
один - у его супруги, а другой - у рабыни, двадцатилетней девушки по имени
Роксана. В тот же самый день Роксана была уже на ногах и хлопотала, ухаживая
за обоими младенцами.
Через неделю миссис Перси Дрисколл скончалась. Мальчики остались на
попечении Рокси. Ей была предоставлена полная свобода растить их по своему
усмотрению, так как мистер Дрисколл, поглощенный своими спекуляциями,
совершенно устранился от этих забот.
В том же месяце Пристань Доусона обогатилась еще одним жителем. Это был
некто Дэвид Вильсон, молодой человек шотландского происхождения. Родом из
центральной части штата Нью-Йорк, он попал в этот городок в поисках счастья.
Ему было двадцать пять лет, он окончил колледж и прошел недавно курс
юридических наук в университете одного из восточных штатов.
Дэвид Вильсон был некрасивый, рыжеватый малый с веснушчатым лицом и