"Амос Тутуола. Моя жизнь в лесу духов" - читать интересную книгу автора

разжег мне факелом трубку, духи с духевами пустились в пляс - они плясали, и
пели песни, и бренчали колокольцами, и прихлопывали в ладоши, и, когда
барабанщики ударили в барабаны, все плясуны утроили свою прыть, а когда из
трубки, которую я курил, повалили клубы табачного дыма, все плясуны
раскатились хохотом, да таким громогласным, что, стой хоть за милю,
непременно услышишь, даже не слушая, и как только табак в моей трубке
кончался, особо приставленный для этого дух наполнял ее снова полутонной
порцией, потому что трубка была огромной - три фута по глубине и четыре в
диаметре. Празднество продолжалось несколько часов, и моя голова непрерывно
курила, а табак был крепкий, и я опьянел, как пьянеют, напившись до полного
удовольствия, или полнейшей потери памяти, - такой табак под силу лишь
духам, да он только в их Лесу и встречается.
И вот, накурившись до потери памяти, я позабыл свои беды, или невзгоды,
и запел во весь голос земные песни - а раньше я никогда их в Лесу Духов не
пел. Но как только духи услышали мое пение, они от восторга утанцевали в
лес - на пять тысяч футов, если не дальше, - а когда вернулись, то
столпились вокруг меня и стояли с отвисшими нижними челюстями, потому что
песни им очень понравились, зато мой голос удивил их до изумления. А дух,
приставленный набивать мою трубку, все подкладывал и подкладывал мне свежего
табачку, и я без устали пел свои песни, которые вдруг прихлынули мне к
сердцу, как радость. И вот я радовался и пел свои песни, а духов настолько
ошеломил мой голос, что они отвисли нижними челюстями и стояли, немо истекая
слюной...
Они слушали мои песни около получаса, потом Старейшина вынес меня из
дому, который построил для моего пребывания, выдрал с корнями кокосовую
пальму длиной не меньше чем в триста футов и поместил меня на ее вершину,
между ветвей, вроде как в люльке, а другой Речной дух, Заместитель
Старейшины, поставил пальму себе на голову, утвердил ее там стоймя, чтоб не
падала, - а я по-прежнему находился в кувшине, - и впрыгнул на голову
Старейшине речных духов. И вот я стоял в кувшине на пальме, пальма стояла на
голове Заместителя, Заместитель стоял на голове у Старейшины, а Старейшина
отплясывал пляски с духевами. Но пока они помещали меня на пальму, дух,
приставленный набивать мне трубку, загружал ее повой порцией табака - он был
так занят, что работал молча и даже не пытался поучаствовать в плясках, - а
я, накурившись до полного счастья, пел веселые земные пески, потому что
забыл все беды и горести, которые не давали мне раньше петь, и от этих
веселых песен все духи, все существа Девятого города плясали без перерыва
несколько дней.
На празднике духов земные песни получили самое горячее одобрение, и вот
Его Величество Король, сидящий на троне в Двадцатом городе, послал
Старейшине Девятого города незримое повеление явиться в столицу. Но столица,
или Двадцатый город, отстоит далеко от Девятого города, а незримое повеление
нарушить нельзя,
Моя жизнь в Лесу Духов 75
поэтому Речные духи разволновались, начали плясать все быстрей и
быстрей, и вдруг я смотрю, а у кувшина, где я сидел, выросли с двух сторон
два крыла из перьев, потом все ветки кокосовой пальмы превратились в перья и
обернулись крыльями, Речные духи взмахнули руками, и глядь - а это уже не
руки, а крылья; но самые лучшие, или сильные, крылья выросли у Старейшины -
чтоб лететь впереди.